– Ну вот. – Крошка был спокоен, словно не он только что пытался запустить человека в космос. – Как оно? Все на месте?
– Смотри, куда несешься! – появился рядом отец. – Жива?
– Ой, – от грохота из Асиной головы вывалились все слова, остались одни междометия. – Ой!
– Здравствуйте. – Ру тут же переключился на ее папу. – С Новым годом!
– Ага, с Новым! Я тебе сейчас по шее дам, и все будет новое. Человека чуть не взорвали, а он мне тут «здоровкается»!
– Ой, не надо! – пришла в себя Ася. – Это Рудалев, он – наш. В смысле, из нашей школы.
– Давай иди! – Папа подтолкнул дочь вперед. – Будет она мне тут по сугробам ползать.
– До свидания, – прогудел им в спину Ру.
– Пока! – махнула рукой Репина. – С праздниками.
– И тебя с праздником, – отозвался Ру и с изумлением посмотрел на свои пустые руки. Асин невысокий рост и худоба его искренне восхищали.
– Это что за тип? – Папа подгонял Асю вперед, потому что дочь все норовила остановиться и обернуться, настолько ее удивила это очередная случайная встреча. Живет он, что ли, поблизости? И как его все время на нее выносит?
– Почему молчишь? Ты его давно знаешь?
– Девять лет, – буркнула Репина. А что? Действительно! Все те девять лет, что она учится в школе, Ру мелькал у нее перед глазами, просто она его не видела.
– Он здоровый, как бык, – не унимался папа. – И как ты с ним общаешься?
– Да не общаюсь я, – разозлилась Ася и побежала вперед.
Дом Павла тоже был озарен вспышками. Некстати в Асину голову полезли мысли, что не будет она с Павлом весь год общаться, а станет бродить вокруг его дома.
Сначала она увидела Леру. Подруга сидела на лавочке и улыбалась, глядя на взлетающие огни. Быковский бегал по площадке и с какими-то двумя карапузами расставлял новые петарды. Видимо, чувствовал он себя вполне хорошо.
– Ну, как все? – осторожно спросила Ася, садясь рядом.
– Нормально! – кивнула ей Гараева и опять посмотрела на Павла. – Посидели за столом. Павел играл на пианино. Песни пели.
«Романтика, блин!» – чуть не сорвалось с Асиных губ, но она промолчала. Лера продолжала улыбаться, но было в этой улыбке что-то напряженное.
– А его мать? – с усилием подталкивала Репина пробуксовывающий разговор вперед.
– Терпимо. – Лера повернулась к Асе. – Ты знаешь, меня поначалу бесило, что он – такой. Ну, словно бы никакой. Что вроде он все может, а ничего не делает, по течению плывет. А потом я успокоилась: он – особенный, как бы немножечко не отсюда. Он неприспособлен к этой жизни. И ему нужна именно я. Без меня он пропадет.
