Как ни странно, это происшествие успокоило Пашку. Он взял сундучок и сел на диван.
Стопка пожелтевших бумаг была ему знакома.
«Надо запомнить, как выглядит узел на бечевке, которой они увязаны», – подумал Пашка.
Развязав бечевку, он нетерпеливо взъерошил бумаги. Все они показались ему одинаковыми – письма без конвертов. С которого начать? Пашка решил прочитать все по порядку, по датам. Но сначала он развернул сложенный вчетверо лист, который лежал сверху.
Это тоже было письмо. Даже непонятно, почему оно лежало отдельно. Ага, вот почему: оно же незаконченное! Пашка заметил, что на обратной стороне листа написана всего одна строчка, в конце которой стоит запятая.
Он начал читать.
«6 июня 1936 года. Караваево.
Дорогие мои Лида и Сашенька, я жив и здоров, и душа моя всегда с вами. Каждый день я беспрестанно думаю о вас, вспоминаю милые подробности нашего прошлого, и целые картины проходят перед моими глазами. Тяжело бывает на душе, но надежда на встречу с вами не покидает меня, как бы ни была она призрачна…
Я страшно волнуюсь, мои родные, что не имел от вас ни одной весточки с тех пор, как меня выслали в Караваево. Боюсь, что и мои письма к вам не попадают. А в последнее время я потерял возможность их отправлять: пишу и складываю в стол… Теперь письма к вам почти заменили мне дневник, который я веду регулярно. Как ты была права, Лида, когда умоляла меня не задерживаться и ехать в Берлин всем вместе!
Но дела мои не так уж плохи. Живу я в чудесном городке у добрых людей, много пишу, и с каждым днем мне хочется сделать все больше. На всякий случай я попросил Любовь Матвеевну Солдаткину, милейшую хозяйку дома, сохранить для вас мои письма. Кто знает, что ждет нас и нашу родину в будущем?
Если эти письма когда-нибудь попадут к вам в руки, то обратите внимание на чертеж местности, который я к ним прилагаю. Я указал церковь, остальное вы поймете сами. Конечно, вы помните тот день, когда мы въехали в нашу обновленную усадьбу. У меня он стоит перед глазами так ясно, как будто все происходило вчера. Как ты радовалась, Сашенька, когда мы вместе прятали послание к потомкам! Хотя тебе и было всего шесть лет, я надеюсь, что ты запомнила, каким тайником мы воспользовались. Точно такой же тайник я устроил и здесь. В нем все самое ценное, что у меня осталось. Часть этого клада составляет то, что мне чудом удалось вывезти из Москвы, часть – то, что я успел сделать здесь.
Тайник надежен, и теперь можно почти не сомневаться в сохранности дорогих для меня вещей.
