Ему повезло – когда он уже собирался отдохнуть, на глаза ему попалось углубление размером с человеческую голову, почти полностью наполненное грязной дождевой водой. Забыв про рану, Крэйн подполз к нему. И не удержался от вскрика, когда из воды, почти коснувшись его лица, вынырнула чья-то чудовищная морда.
От неожиданности Крэйн упал на бок, за какое-то мгновение он разглядел ее до мелочей – и злой холодный блеск в глазах, продирающий насквозь, и уродливо искривленные губы, кажущиеся пародией на человеческие, и вспухшую огромными отвратительными буграми правую сторону лица. Вернее, того, что когда-то давно можно было назвать лицом. Возможно, когда оно было человеком – у него все еще оставались различимые черты, но они казались оплывшими, словно вздувшимися от ожога. Отвратительная бугристая маска, кажущаяся еще уродливее из-за этого сходства с человеком.
Крэйн растерялся, но его рука, повинуясь вбитым за долгие годы рефлексам, сама обхватила рукоять торчащего за поясом стиса. Он ударил не задумываясь, со всей скоростью, на которую был способен, с ужасом ожидая увидеть, как подземная тварь начинает выбираться из лужи. В лицо плеснуло холодным, густая жидкость заляпала щеку и потекла по губам.
Кровь твари на вкус была солоноватой, но ничуть не похожей на человеческую.
Лезвие не ощущая сопротивления вошло точно между глаз, и Крэйн, не удержавшись, рухнул лицом в лужу, подняв тучу мелких брызг. Он вскочил, вслепую размахивая стисом, опасаясь, что чудовище, воспользовавшись его беспомощностью, ударит. Щербатое хитиновое лезвие со свистом полосовало воздух. Но оно не торопилось, вероятно, затаилось, чтобы выждать момент, когда он снова склонится над лужей. На трясущихся ногах Крэйн поднялся и заглянул в крохотный водоем.
Чудовище никуда не исчезло, оно смотрело на него снизу вверх и в глазах его, очень похожих на человеческие, был страх. Крэйн протянул к нему непослушные пальцы, и черное зеркало заколыхалось, расходясь кругами. Чудовище в луже обхватило руками уродливое лицо и закричало.
Он не помнил, сколько пролежал так, забыв про время, вытянувшись в липкой холодной грязи и опустив руку в воду. Уродливая маска, слепок с человеческого лица, половина которой была покрыта огромными язвами, смотрела на него из глубин. Иногда он проводил по ней пальцами и человеческие черты, в которых оставалось что-то знакомое, расплывались, чтобы через несколько секунд снова собраться, образуя отвратительное переплетение былой красоты и уродства.
