Второго июля у бывшей подчиненной Платона Лебедева Ирины был день рождения.
Она сняла зал в ресторанчике «Мартель» на улице Чаянова и пригласила друзей.
Многие Ирины друзья работали в ЮКОСе.
В числе приглашенных была и помощница Ходорковского Татьяна Чуваева.
Так вот праздник давно начался, но все друзья из ЮКОСа, как по команде, опаздывали.
Ира говорит, что Татьяна Чуваева приехала ближе к ночи.
Ира говорит, на ней не было лица.
Она протянула Ире цветы, подарок и сказала: — Привет.
Поздравляю. Платона арестовали.
В зале воцарилась тишина.
Ира говорит, что у нее мир переворачивался перед глазами.
Немного придя в себя, гости стали пить молча и быстро.
Ира говорит, что через полтора часа они выпили в ресторане все спиртное, старались побыстрей захмелеть.
А когда все же захмелели, некий человек по имени Максим, бывший Ирин и Платона Лебедева сослуживец сказал: — Зря они так, — он имел в виду прокуратуру, власть, Кремль, президента? — Они еще пожалеют об этом.
Не такие мы проблемы решали! Ира утверждает, будто ответила тогда: — Нет, Макс, таких проблем мы никогда не решали.
На этот раз мы проиграем.
Ира говорит, что вернулась домой и стала ждать звонка.
И через несколько дней Ире позвонил кто-то из ЮКОСа (Ира не говорит, кто) и попросил покинуть страну, чтоб у прокуратуры не возникало желания допросить Иру по делу Платона Лебедева.
Через десять дней Ира уехала в Лондон.
А 2 июля Ходорковский расхаживал по своему кабинету, как тигр по клетке, и ждал того времени, когда глубокой уже ночью его примет кто-то из правительства или администрации президента.
Расхаживал и говорил: — Никогда не прощу себе, что Платона арестовали.
Люди, близко знающие Михаила Ходорковского, рассказывают, будто в ночь после ареста Лебедева Ходорковского принял премьер-министр Касьянов.
Касьянов будто бы сказал, что ездил к президенту Путину, и президент вроде бы велел передать: «Пусть Ходорковский не волнуется. Это не политический заказ. Кто-то из олигархов проплатил прокуратуре, чтоб она наехала на Лебедева. Олигархи между собой грызутся. Разберутся, выпустят».
В ту ночь в офисе Ходорковского были несколько известных журналистов, имени которых я не могу назвать.
И они не поверили тогда Ходорковскому, будто президент действительно мог так сказать: «политический заказ», «проплатил прокуратуре».
Через некоторое время эти журналисты встречались с премьер-министром Касьяновым, и тот, не под запись, разумеется, вроде бы подтвердил, что действительно был у него такой разговор с президентом и действительно будто бы президент как про нечто само собой разумеющееся говорил про возможность политического заказа и коррумпированность прокуратуры: «Пусть Ходорковский не волнуется. Это не политический заказ. Кто-то из олигархов проплатил прокуратуре, чтоб она наехала на Лебедева. Олигархи между собой грызутся. Разберутся, выпустят».
