Что стояли бы рядом к плечу плечом.
Он — единственный страж красоты,
Он последним падет в бою,
Сохранятся его следы
Лишь в той песне, что я пою…
Шлем искорежен и утерян меч,
Где рука, что сжимала его?
Какой же недруг сумел отсечь
Пальцы у Берека самого?
Полуруким он стал, и вот
К горе Грома Берек идет.
Там и заплакал он среди скал
— Друзей и половину руки потерял…
Берек! Друг земли! Для тебя
Страна силу дарит, любя
Всех погибших сынов своих;
Не исчезнет память о них…
Надевай ты кольцо и иди —
От напасти Страну исцели,
Уничтожь в ней все горе и зло,
Чтобы снова в мире было светло!
Песня повергла Кавинанта в трепет, словно она скрывала в себе призрак, который он должен был суметь опознать. Но голос Этиаран очаровал его. Ее пение не сопровождалось никакими музыкальными инструментами, но прежде чем она пропела первую строчку, Кавинант почувствовал, что песня не нуждается ни в каком сопровождении. Чистая линия мелодии была украшена неожиданными резонансами, содержала в себе гармонию, эхо молчаливых голосов, так что при каждом новом запеве голос Этиаран, казалось, распадался на три или четыре разделенных в песне голоса.
Баллада начиналась в грустной тональности застывшей, золотого оттенка ночи, украшенной звездами-драгоценностями, так что хотелось зарыдать, словно на панихиде; и сквозь это повеяло черным ветром утраты, в котором предметы нежной заботы, сосредоточенные в подкаменье, казалось, затрепетали и исчезли. Слушая песню, Кавинант чувствовал, что все собравшиеся кричали, как один, в молчаливом горе под неистовой силой певицы.
Но печаль недолго звучала в ее голосе. После паузы, открывшейся в ночи, словно откровение, Этиаран запела свой храбрый припев: «Берек! Друг земли!». И эта перемена отразилась в таком повышении основной модуляции, которая была недоступна для обычного голоса, менее универсального, чем ее. Собравшихся вновь переполнили эмоции, и в мгновение ока из печали они оказались в радости и благодарности. И тогда последняя долгая высокая нота вылетела из горла Этиаран, как салют горам и звездам, люди подняли вверх светильники и издали звучный крик:
— Берек! Друг земли! Слава герою!
Потом, медленно опустив светильники, они двинулись вперед, придвигаясь ближе к Этиаран, чтобы услышать ее рассказ. Общий импульс был так прост и силен, что Кавинант тоже сделал несколько шагов, прежде чем опомнился… Он быстро оглянулся вокруг — задержал взгляд на слабо мерцающих звездах, вдохнул вездесущий аромат гравия. Единодушная реакция подкаменья испугала его, он не мог позволить себе потеряться в ней. Он хотел уйти, но ему нужно было услышать рассказ о Береке, поэтому он остался вместе со всеми.
