— Привет, Раза! Помнишь того сорокашестилетнего белого, который разбился на машине примерно неделю назад? Он врезался в опору моста.
— Да, помню. Геллер… Нет, Веллер.
— Его дочь попросила у нас образец его крови.
— Да, и мы ей его дали.
— Ну так вот, она сделала анализ на отцовство и получила отрицательный результат. Оказалось, что мужик ей не отец.
Раза смотрел на шефа непонимающим взглядом.
— Ну и что?
— Ее мамаша страшно расстроилась и требует новые образцы тканей. Они у нас остались?
— Я должен посмотреть. Наверное, да. Обычно образцы тканей всех основных органов сохраняются.
— А может случиться так, что мы их потеряли и не сумеем найти?
Раза, не сводя взгляда с Марти, медленно кивнул.
— Вполне возможно. Такое случается: засунешь куда-нибудь образцы, а потом не можешь найти.
— Ведь в таком случае на это могут уйти месяцы, верно?
— Даже годы. А может статься, что они вообще никогда не найдутся.
— Да, хотя это, конечно, стыд и позор, — сказал Марти. — А как насчет крови для наркологического анализа?
Раза нахмурился:
— Такие образцы всегда сохранялись в лабораториях. У нас нет доступа к их хранилищам.
— Значит, у них образец крови остался?
— Да, несомненно.
— И нам до него не добраться?
— Ну почему же, — загадочно улыбнулся Раза. — Правда, мне для этого понадобится пара дней.
— Отлично! Действуй!
Марти Робертс отправился в свой кабинет и набрал номер главного администратора больницы. Когда Маккормик ответил, он сказал:
— У меня плохие новости, Кевин. К сожалению, все образцы тканей утрачены или утеряны.
— Прискорбно слышать это, — проговорил Маккормик и повесил трубку.
— Марти, а что, с этим Веллером какие-то проблемы? — спросил Раза, входя в кабинет.
— Нет, — ответил Марти. — Уже нет. И еще, я уже просил тебя раньше: не называй меня Марти. Обращайся ко мне как положено — доктор Робертс.
В лаборатории «Радиал геномикс» в Ла-Джолле Чарли Хаггинс развернул плоский экран монитора к Генри Кендаллу, чтобы тот смог прочитать заголовок: «ГОВОРЯЩАЯ ОБЕЗЬЯНА ОКАЗАЛАСЬ «УТКОЙ».
— Что я тебе говорил! — сказал он. — Прошла всего неделя, и выяснилось, что все это брехня. — Ладно, ладно, я был неправ, — проговорил Генри, — признаю. Я попусту беспокоился.
— «Беспокоился» это не то слово.
— Ладно, проехали!
— Давай лучше поговорим о чем-нибудь важном.
— О чем, например?
— О «гене новизны». Наша заявка на получение гранта отклонена. — Он принялся печатать на клавиатуре компьютера. — Нас опять поимели, причем твой любимчик, папа римский дофамина, доктор Роберт А. Беллармино из НИЗ.
