Но парнишка уже ступил на гумно, утопающее в грязи.
— Сначала сюда, — бросил он через плечо. — У меня приказ от Немеги, чтобы все тут проходили.
На гумне было с полдюжины партизан: кто стоял, кто опустился на корточки, но все жались к стене, чтобы не мокнуть и не месить грязь. С одной стороны был полуобвалившийся навес, под ним громоздились клетки для кур, сырой воздух насыщен зловонными испарениями куриного помета.
Один из партизан поднял глаза и произнес неожиданным фальцетом: — Ого, бадольянец. У них там сплошные баре. Гляньте, гляньте, как эти субчики вооружены и одеты.
— Глянь заодно, какой я грязный, — спокойно сказал ему Мильтон.
— Вот он, знаменитый американский карабин, — оживился второй партизан.
И третий, с восхищением, которое не оставляло места зависти:
— А это «кольт». Сфотографируйте «кольт». Это не пистолет, а настоящая пушка. Он больше, чем «льяма» Омбре. Верно, к нему подходят патроны от «томпсона»?
Часовой прошел впереди. Мильтона в большую комнату, пустую, если не считать двух грубо сколоченных лавок и рассохшейся квашни. Было плохо видно, и паренек зажег керосиновую лампу. Она светила слабо, и от черного масляного дыма щекотало в носу.
— Немега сейчас придет, — сказал паренек и вышел, прежде чем Мильтон успел спросить, кто такой Немега.
Паренек не вернулся на свой пост у скалы, а остался на гумна с товарищами. Один из них, шутки ради, целился в собаку на цепи, которую Мильтон, проходя мимо, не заметил.
— Что тебе нужно?
Мильтон обернулся. Немега оказался старым, ему наверняка было лет тридцать, его лицо с бойницами глаз и рта напоминало дот. На нем была непромокаемая куртка, которая задубела под непрерывным дождем и смахивала очертанием на картонный ящик.
— Поговорить с командиром Омбре.
— Поговорить о чем?
— Это я скажу ему.
— А кто ты такой, что тебе нужно поговорить с Омбре?
— Я Мильтон из второй бадольянской дивизии. Мой отряд стоит в Мэнго.
Он назвал отряд Паскаля, потому что он был крупнее и известней отряда Лео. Глаза Немеги были в тени.
— Ты офицер? — спросил Немега.
— Я не офицер, но выполняю офицерские обязанности. А ты кто? Офицер, комиссар или помощник комиссара?
— Ты знаешь, что мы злы на вас, бадольянцев?
Мильтон посмотрел на него с грустным любопытством.
— Почему бы это?
— Вы приняли человека, который дезертировал от нас. Его имя Вальтер.
— Только и всего? Но это один из наших принципов. Хочешь вступить в партизаны — пожалуйста, хочешь уйти — ты свободен. При условии не докатиться до «черных бригад», это ясно.
