Маркиз опять сделал обиженное лицо и укоризненно покачал головой.
— Ай, яй, яй! Столько оскорблений выслушал я из уст этой миранды, которая сама пыталась проникнуть в мой дом, чтобы убить меня. За что? Только за то, что ее сестра верно и предано служит мне?
— Лучше молчи об этом! Ведь это ты заколдовал ее!
— Ну и что? Разве законы нашей королевы запрещают колдовать? Этим может заниматься кто угодно. У нас свобода.
— Это верно! — опять поддержали маркиза гости.
— У тебя на все готов ответ, — вздохнула Изабелла. — Я устала с тобой спорить и пререкаться. Говори, что тебе нужно?
— У меня действительно есть право не исполнить закон о смерти пограничника. Это право мне дается раз в десять лет, во время великого турнира. И я воспользуюсь этим правом и пощажу твою сестру, если ты кое-что сделаешь для меня.
— Я сделаю все, что угодно, но только не подлость и низость. Если ты потребуешь от меня этого, то я пожертвую и своей жизнью, и жизнью моей сестры.
При этих словах маркиз просто заскрипел зубами от злости.
— О, это благородство миранд. Как я его ненавижу. Истребил бы весь ваш род.
— Ты и так уже это сделал. Тебе было мало того, что мы ушил жить в горы.
— Да, вы слишком благородны, чтобы спокойно жить в моей стране! — закричал Костиньяк. — Именно для таких, как вы, я придумал этот турнир. Он лучше всего очищает эту землю от глупых храбрецов, которые готовы встать на защиту слабого и униженного. Это вы мешаете нам править миром! Так умрите же лучше в бою с чудовищами, которых вам не одолеть. Именно этого я от тебя и хочу, Изабелла. Ведь ты и эти, — он кивнул в сторону Криса, Брусилы и Меренго, — наверно последние в нашей стране люди, в которых есть эти качества. И они попали в мою ловушку, как муха попадает в сети паука. Ты тоже разделишь их участь, не так ли? Конечно так, ведь у тебя нет другого выхода. Твое благородство не даст тебе отказаться от моего предложения. Ты не сможешь не спасти свою сестру, даже если она уже не та миранда, что была прежде. Подпиши эту бумагу своей кровью. В ней написано, что ты будешь драться на турнире с моими рабами, и твоя душа будет мне в этом залогом.
Маркиз протянул миранде очередной пергамент. Изабелла смерила его презрительным взглядом, от которого Костиньяк оскалил свои желтые острые зубы в гримасе ненависти, и сделала, что он ей приказал.
Сразу после этого снова заиграла музыка. Маркиз повеселел и опять стал добрым радушным хозяином праздника.
