И далее Д. Андреев восклицает: «Да и в самом деле, где гарантии, что во главе сверхгосударства не окажется великий честолюбец и наука послужит ему верой и правдой, как орудие для превращения этого сверхгосударства именно в ту чудовищную машину мучительства и духовного калечения, о которой я говорю? Можно ли сомневаться, что даже уже и теперь создаются предпосылки для изобретения совершенного контроля за поведением людей и за образом их мышления? Тирания будет тем более абсолютной, что тогда закроется даже последний, трагический путь избавления: сокрушение тирании извне в итоге военного поражения: воевать будет не с кем, подчинены будут все. И всемирное единство, мечтавшееся стольким поколениям, потребовавшее стольких жертв, обернется своей демонической стороной: своей безысходностью в том случае, если руководство этим единством возьмут ставленники темных «сил» (1, с. 9).
Что же заставило Д. Андреева несмотря ни на замятин-ское «Мы», ни на оруэлловский «Новояз» выбрать универсализм?
Д. Андреев называет себя интернационалистом. «Тезис интернационализма – это грандиозная сила, и в основе ее лежит абсолютная правда» (1, с. 24). Его интернационализм окрашивает «Розу мира» в цвета космополитизма с диковинным тоталитарно-демократическим оттенком.
Первым космополитом был Диоген из Синопа или, как его назвал Платон, спятивший Сократ. Диоген не был полноценным гражданином Афин и поэтому он стал называть себя гражданином вселенной. «Стремлением ко всемирному» славен и XX век (1, с. 8).
«На что указывает это знамение времени? Не на то ли, что всемирность, перестав быть абстрактной идеей, сделалась всеобщей потребностью. Не на то ли, что мир стал неделим и тесен, как никогда? Не на то ли, наконец, что решение всех насущных проблем может быть коренным и прочным лишь при условии всемирных масштабов этого решения?» (1, с. 9).
Иными словами, Д. Андреев работает в предположении, что национальная идея узка, нежелательна и ограниченна, а интернациональная идея – универсальна и желательна.
Но универсализм возникает вместе с ужасом перед грядущим объединением мира. Как преодолеть этот ужас?…«Признанием насущной необходимости одного-единственного пути» установления над всемирной федерацией государств некоей незапятнанной, неподкупной высокоавторитетной инстанции, инстанции этической, внегосударственной и надгосу-дарственной, ибо природа государства внеэтична по своему существу» (1, с. 10).
