Трэйнор подозрительно прищурился. Что, черт подери, делал Карстед в пещере доктора? Ведь там находится Марси! Ревность захватила его, словно ураган, несущий тревогу и чувство беды.
У входа не было ни молотка, ни дощечки, чтобы стуком предупредить о своем появлении.
Он проскользнул за прикрывающий вход ковер и остановился, пытаясь разглядеть что-нибудь в полумраке.
– Хэлло! Миссис Самюэлс!
Два шага – и он в центре убежища.
– Марси! Вы здесь?
Вдалеке прозвучал пушечный выстрел, нарушая безмятежную тишину и заглушая слова Трэйнора. Черт подери, сколько же у янки боеприпасов?
Грянул еще один выстрел. Войска Шермана наверняка решили не ждать ночи, а сейчас начать выступление.
Трэйнор заглянул в глубину пещеры.
– Марси! – позвал он и заметил, что комната изгибается и продолжается за поворотом. Он сделал несколько шагов, зашел за угол и остановился как вкопанный.
Девушка стояла в дальнем конце комнаты. Мягкий свет походной лампы освещал ее, оставляя в густой тени остальное пространство. Трэйнор почувствовал, что его дыхание оборвалось. Чувство приличия повелевало удалиться, нескромность советовала остаться. Желание боролось с разумом, вожделение приглушило чувство вины. Он не мог решить, что делать: тихо уйти в надежде, что она так и не заметила его присутствия, или же позвать ее, надеясь на то, что она не закричит и не швырнет в него лампу. Он стоял тихо, очарованный зрелищем, которое подарила ему судьба, живым воплощением мечты, и смотрел на нее.
Свет лампы едва касался тела девушки, придавая изящным изгибам манящий, неземной оттенок. Сейчас она напоминала прекрасную магнолию, которая так пышно цвела у них дома, в Шэдоуз Нуар. Такую роскошную в своем цветении, но такую хрупкую, что прикосновение человеческой руки могло разрушить всю ее красоту.
Тонкие струйки воды стекали с этого прекрасного тела, отсвечивая серебром и оставляя сияющие следы. Они спускались по грациозным склонам ее груди к бедрам и стройным ногам.
Трэйнор смотрел, как стекает вода с этого прекрасного, точеного тела, и ощущал, как желание горит в нем, превращая кровь в кипяток. Он смотрел на нее так, как, наверное, смотрит на пищу умирающий от голода, как смотрит на воду умирающий от жажды.
Марси наклонилась, вытирая ноги, и полотенце, завязанное у нее на голове, упало, позволив длинным прядям рассыпаться по плечам и спине. Она выпрямилась, встряхнула головой, и волосы, словно огненный нимб, засияли в свете лампы.
