– Отец не придавал большого значения искусству, а стало быть, и моим занятиям, он просто проявлял к этому терпимость. – Фиона пробежала глазами по рисункам. Несмотря на некоторую пикантность, она все же могла гордиться ими. – Другими словами, он позволял мне определенную свободу.
Джонатон подавил смешок, а Оливер застонал.
– Но для того чтобы нарисовать обнаженных людей, ты должна их видеть!
– Верно, это необходимо. – Фиона собрала рисунки.
– И вам не стыдно? – Хотя голос Джонатона звучал серьезно, было очевидно, что он находил ситуацию весьма забавной.
Она подняла на него глаза:
– Не понимаю, чего я должна стыдиться. Если отбросить в сторону скромность, я убеждена, что мои работы очень хороши.
Джонатон примирительно улыбнулся:
– Полностью согласен. Они действительно впечатляют.
– Но люди на них голые! – Лицо Оливера покраснело от негодования. – Я требую объяснений!
– Объяснений? – Фиона удивленно уставилась на кузена: прежде ей даже не приходило в голову, что он относится к разряду тех людей, которые с неприязнью относятся к подобным вещам. Она полагала, что Оливер может удивиться ее рисункам, но реагировать так бурно… – А что, собственно, я должна объяснять и почему?
– Почему? – Оливер прищурился. – Потому что как глава семьи я должен быть уверен, что ты не компрометируешь себя таким образом.
Фиона некоторое время молча смотрела на кузена, вспоминая при этом, что в ее жизни случались такие вещи, о которых ему лучше вообще не знать. Очень жаль, что она заранее не вынула из папки наиболее шокировавшие его рисунки.
– Ладно, Оливер, так и быть, я открою тебе правду, – наконец заговорила она. – В течение нескольких лет я обучалась рисунку у англичанки, миссис Кинкейд, очень талантливой художницы, живущей сейчас в Италии. Во время курса обучения все переходят от изображения груш в вазе к изображению человека, и в этом нет ничего скверного или постыдного.
Оливер застонал:
– Речь идет о голом человеке!
– Вероятно, груши тоже голые. – Джонатон наклонился к Фионе и, понизив голос, прошептал: – Кажется, он не возражает против груш без одежды.
– Это ничуть не смешно! – тут же набросился на друга Оливер.
– Разумеется, не смешно. – Джонатон изо всех сил пытался выглядеть серьезным.
– И все же тебе не следует беспокоиться об этом, кузен, – поспешно сказала Фиона. – Нас было несколько человек – учениц, которые брали уроки у миссис Кинкейд, и мы все согласились, что будет лучше, если объект нашей работы останется…
