Быстрыми шагами идет Ия по прямой, как стрела, садовой аллее. И кажется девушке, что она сейчас не в далеком от ее милых Яблонек большом чужом городе, а там у них, за красавицей Волгой, в родных степях, окруженных лесами. Что стоит ей только смахнуть туманящие глаза слезы, и она увидит мать, Катю, всю хорошо знакомую домашнюю обстановку, работницу Ульяну, скромный шалашик в саду…
Но что это? Разве она действительно дома? Или это сон?
Ия сильно, до боли стискивает руки, стискивает так крепко, что хрустят ее нежные пальцы… Боже мой, да неужели пальцы… Боже мой, да неужели же она не спит? Прямо навстречу к ней стремительно бежит небольшая, хорошо ей знакомая фигурка. Черные волосы сверкают ей навстречу. Радостно улыбаются знакомые, пухлые губки…
- Катя! Катя моя! - вскрикивает, не помня себя от радости, Ия и сама, как девочка, бросается навстречу сестре.
- Ия! Милая Ия!
Сестры замирают в объятиях друг друга.
- Катя! Катюша, черноглазка моя милая! Какими судьбами ты здесь? Ты ли это? Катя! Родная моя!
- Я, Иечка, я… Своей собственной персоной! Неужели же не узнала? - со смехом, перемешанным со слезами, бросает шалунья, и целый град поцелуев сыплется на лицо старшей сестры.
- Да как же ты сюда попала, Катечка? - все еще не может прийти в себя Ия.
Захлебываясь от волнения, торопясь, с дрожью радости. Катя порывисто поясняет старшей сестре причину своего появления здесь так неожиданно, почти сказочно и невероятно.
- Ты подумай, - словно горох, сыплются у нее изо рта слова, - ты подумай только, Иечка, мы с мамой ничего не знаем, ничего не подозреваем, и вдруг письмо от Лидии Павловны… Как снег на голову… Понимаешь? Не письмо даже, а целый хвалебный гимн вашему высочеству, Ия Аркадьевна. Так, мол, и так: пишет, что ты девятое чудо мира, восьмое, конечно, это - я, - не может не вставить с лукавым смехом шалунья, - пишет, что так довольна, так довольна тобою и твоими педагогическими способностями, которые ты проявила уже за первую неделю твоего пребывания здесь, что во что бы то ни стало хочет поощрить тебя, а кстати и снять часть обузы по моему воспитанию с твоих плеч. Она узнала откуда-то, что ты теперь единственная кормилица семьи, что ты платишь за меня и за ученье. И вот она предложила маме прислать меня к вам в пансион, где любезно будут обучать меня всякой книжной премудрости безо всякой платы, сиречь даром, за твои почтенные заслуги перед обществом. Понимаешь?
Да, Ия поняла. Поняла отлично, какой сюрприз был приготовлен ей начальницею пансиона.
