Ия, возмущенная и взволнованная всем этим шумом, взглянула на часы. Было два. Глухое раздражение против бестактности и несообразительности ее предшественницы закипало в груди девушки. Эти несвоевременные сцены ночью, не дававшие покоя другим и пропитанные вредной сентиментальностью, окончательно рассердили ее. Но, привыкшая владеть собою, молодая девушка сдержалась и на этот раз и, насколько могла спокойно, обратилась к Вершининой:
- Мне кажется, было бы лучше, если бы вы отослали детей спать. Завтра с утра у них уроки, и они не успеют хорошенько выспаться. Да и вам, я думаю, нужен отдых.
При первом же звуке ее голоса Магдалина Осиповна повернула к ней свое кроткое, залитое слезами лицо.
- Но что я могу поделать? Эти добрые, милые крошки так любят меня, - произнесла она своим слабым, всегда точно извиняющимся голосом.
- Да, но любовь их к вам не уменьшится от того, если вы будете спать спокойно ночью, - смягчая свои слова улыбкой, отвечала Ия.
- Язва! - шепнула Шура Августова Мане Струевой.
- Изверг! - чуть ли не в голос взвизгнула Зюнгейка.
Легкая краска залила бледные щеки Вершининой. Она только сейчас поняла, что сентиментальная сцена, разыгравшаяся ночью, мешает спать ее уставшей соседке. И, смущенная, она проговорила:
- Простите ради Бога, Ия Аркадьевна, мы, кажется, разбудили вас. Я сейчас оденусь и уйду с ними. А вы спите, пожалуйста, не обращайте на нас внимания.
"Не обращайте на нас внимания"… Хорошо ей было говорить это! Но могла ли спокойно уснуть Ия, когда мысль о том, что двадцать девочек встанут на утро с тяжелыми от бессонницы головами и рассеянно, невыспавшиеся и уставшие, примутся за обычные занятия? К тому же свет электричества, ярко освещавшего дортуар, звонкий шепот собеседниц, частые восклицания и громкие поцелуи, которыми воспитанницы щедро наделяли всеобщую любимицу, решительно не позволяли Ие забыться ни на минуту.
Нет, если это продлиться так целую неделю, - с ума можно сойти. Во что бы то ни стало необходимо, так или иначе, удалить отсюда больную наставницу… Ведь все равно она должна уехать не сегодня-завтра лечиться в Крым.
Так зачем же тянуть дело, зачем бесполезно трепать нервы детей этими бесконечными прощаниями. Завтра же необходимо поговорить с Лидией Павловной или с инспектором классов обо всем этом.
И, покончив на этом решении, Ия засунула голову между двух подушек, стараясь во что бы то ни стало заснуть.
Это ей удалось наконец сделать. Усталость взяла свое. И когда перед самым рассветом Магдалина Осиповна с бледным, измученным от бессонницы лицом вернулась в уголок за ширмами, новенькая наставница спала, как убитая, крепким сном.
