Бой разгорается. Истребители, как ласточки, носятся над морем. Вниз, вверх… Уже пять из восьми катеров разбиты. Как-то неестественно, погрузив нос или завалившись набок, колышутся они, как щепки, на волнах моря. Три катера еще мечутся, с отчаянностью выделывая причудливые маневры, но лишь один из них продолжает стрелять по самолетам из своих зенитных пулеметов. Бельский решает покончить с ним. Не торопясь, вводит самолет в пикирование и все внимание приковывает к прицелу. Навстречу ему потянулась огненная трасса, пущенная с катера: сначала — в стороне, потом все ближе и ближе несется навстречу самолету. Бельский нажимает одновременно на гашетки всех пулеметов и пушки — и в тот же миг самолет вздрагивает, перестает слушаться руля поворота. Стараясь сохранить спокойствие, он выводит самолет из атаки. Успевает заметить, как после него идущие самолеты сплошным огнем накрывают и этот катер. Мотор работает превосходно, показания приборов нормальные. Но что это? На полу кабины летчик увидел жидкость. «Видно, пробита охлаждающая система», — подумал он. Если так, это очень опасно. В любую минуту может загореться мотор.
С катерами фашистов покончено. Поэтому ведущий передает как можно спокойнее:
— «Соколы», я — Бельский, выполняем «тридцать три» (задание выполнено, уходим на аэродром). Мой самолет подбит. Маневрировать не могу.
Петя Гучек вплотную приблизился к своему командиру, так, что тот отлично видит его лицо. Он молча следит за самолетом ведущего. Немного в стороне следуют пары Василия Сапьяна, Григория Дольникова и Григория Сенюты. В эфире воцаряется абсолютная тишина.
Вдруг отчетливо раздается в наушниках голос какой-то далекой станции:
— Я — «Фронтовая»! Я-«Фронтовая»! «Большой» приказал всем «Соколам» прикрывать Бельского!
Мотор по-прежнему работает нормально. Это подтверждают и показания приборов. Бездействие руля поворота летчика особенно не волнует. С помощью элеронов и руля высоты хотя и медленно, но можно проводить необходимые маневры. Все же услышанное по радио настолько обрадовало, придало новых сил и уверенности Бельскому, что он готов хоть сейчас идти в бой. Услышанный голос по радио — это голос станции наведения командующего. Он беспокоится о нем, летчике.
Группа тем временем приближается к аэродрому. Летная полоса освобождена. Вблизи нее — спецмашины, среди них и машина «скорой помощи» с красным крестом на кузове. На посадку заходит первым командир группы.
