Макаров защелкнул последнюю пряжку.
— Вы хотите сказать, — недоверчиво спросил он, — что я сам все это придумал?
— Придумать не придумали, — пояснил Маркс, — но из всех вариантов кабины подсознательно предпочли именно этот. Видимо, вы примерно так и представляли себе подземоход. Впрочем, все это абсолютно несущественно; с ручкой или с ремнями, подземоход в полном вашем распоряжении. Попробуйте для начала включить обзор!
— А как… — начал было Макаров, но в тот же момент понял, что знает, как. Перед глазами, точь-в-точь как при входе в Сеть, повис полупрозрачный текст, подробно объясняющий последовательность действий: расслабить мышцы лица, расфокусировать взгляд, подумать об окружающей подземоход почве. Одновременно с текстом по лицу Макарова прошла теплая волна, глаза опустились, и в сознании появилось четкое ощущение здоровенной кучи песка.
Каюта осветилась ровным, слегка желтоватым светом. Металлические панели, закрывавшие стекла, раздвинулись, втянувшись в тонкие рамы, и глазам Макарова предстал прозрачный океан песка, на поверхности которого плавала блестящая капля подземохода. Посмотрев вниз, Макаров увидел, что пол под ногами тоже превратился в стекло, и сквозь него видна безжизненная холмистая равнина.
— Пустыня она и есть пустыня, — прокомментировал Маркс. — Давайте метров на двадцать опустимся и под нашу станцию подкопаемся. Посмотрим, как она из-под земли смотрится.
— А… — открыл рот Макаров, но продолжать не стал, поскольку перед глазами снова возникла подробная инструкция, обе руки налились тяжестью, и граница, отделявшая желтоватый прозрачный песок от абсолютно белого воздуха, плавно ушла вверх. Макаров поднял глаза, ожидая, что снизу граница песка и воздуха будет похожа на зеркальную поверхность воды. Увидев над головой светлый кривой потолок, слепленный из миллионов лопнувших, да так и застывших пузырьков, Макаров охнул — зрелище оказалось чересчур неожиданным — и каким-то образом приказал подземоходу остановиться.
Маркс коротко взвизгнул и яростно замахал руками.
— Что случилось?! – воскликнул Макаров.
— Ущо, — утробным голосом ответил Маркс. — Ишпытание жакончено. Пождравляю ш боевым крешшением!
Он язык прикусил, догадался Макаров. Надо же! В двадцать третьем веке!
— Прошу прощения, — пробормотал Макаров. — Я не хотел…
— Это поправимо, — ответил Маркс. — Научитесь! А теперь — наверх, рекламацию составлять!
Макаров терпеливо дождался, когда перед глазами появится инструкция, приподнял руки над подлокотниками и аккуратно всплыл на поверхность песка. Неплохая машина, оценил он ходовые качества подземохода. Вот только тормоза слишком жесткие.
