«Нет, дед все-таки точно странный, – подумал, улыбаясь, Леонид, – даже дрова у него какие-то ненормальные! Полешками ему, видите ли, топить не удобно! Всем на свете удобно, а ему не очень! Ну да ладно, хозяин – барин!»
Завывая пилой, он принялся «жарить» деду «блинчики». Сам дед Охмнетыч присел на другой чурбан, заложил ногу на ногу, подпер подбородок рукой и умиротворенно наблюдал, как из-под визжащей пилы опадали дрова его любимой формы…
Скоро у Леонида под ногами все было завалено кругляками «деревянной колбасы», он выключил пилу и стал их собирать.
– Где складывать-то будем? – спросил он, оглядываясь.
Дед соскочил со своего чурбана и потрусил в сарай. Там в дальнем темном углу Леониду и пришлось выкладывать поленницу из этих чудных дров. Сарай скоро стал похож на бакалейный магазин, где вот также на прилавке высятся пирамиды рыбных консервов. Леонид почти затосковал по обычной, привычной, нормальной поленнице.
Вскоре он втянулся в работу и опять вернулся мыслями к Есении. Значит, она взяла сумку и уехала. Это плохой знак. Но, с другой стороны, дед говорит, что она была веселая, даже вон того рыжего обормота поцеловала. Леонид косо взглянул на кота, но, представив, как потом Есения всю дорогу отплевывалась от его рыжей шерсти, развеселился.
– Ты чего смеешься, Аркадьич? – с улыбкой спросил дед.
– Да вот – работа радует, – ответил тот и отпилил очередной кругляк.
Варфоломей Игнатьич, привыкший к визгу пилы, потихоньку сполз с дерева и уселся рядом с хозяином, с интересом наблюдая за действиями Леонида. Потом он настолько осмелел, что стал гоняться за кругляками, которые, падая на землю, откатывались в сторону. Работа спорилась.
– Пойду пивка принесу, – сказал дед, – больно жарко сегодня.
И он пошел в дом. Варфоломей Игнатьич поскакал за ним. Вот уж точно – неразлучная пара!
Леонид опять задумался: «Что же делать теперь, где искать Есению? А если она не вернется, разве в Питере я смогу ее найти?…» Ему почему-то стало себя очень жалко.
Но тут вернулся дед с пивом.
– На-ка, Аркадьич, выпей, а то ты как бульдозер без остановки пашешь.
Леонид отключил и поставил пилу на землю. Поясница и плечи давали о себе знать… Выпрямившись, он почувствовал, как они заныли. Присев на чурбан, Леонид взял у деда кружку с пивом.
– Слушай, Аркадьич, а, может, баньку наладить? – спросил дед. – А то ты намаешься и завтрева помирать зачнешь.
– Помирать нам рановато… Банька – это хорошо. А где она?
