Когда любить нельзя… | страница 58
Видимо, их веселые переглядывания переполнили чашу терпения Юрия, потому как он, не поднимая глаз, обратился к отцу Кириллу, демонстративно не называя его по имени:
– Кстати, мне давно хотелось спросить… Вы мне кажетесь довольно прогрессивным человеком, так, может, объясните мне…
– Да?
– Насчет обета воздержания, принятого у вас в церкви… Мне кажется, это очень антифизиологично, – Юрий наконец поднял свой взгляд на отца Кирилла, и в его глазах читался вызов.
– Воздержание не обязательно связано с церковью, – ответил отец Кирилл. – Решение об этом принимает сам человек, особенно если собирается посвятить свою жизнь Господу в монастыре.
– Ну конечно! Сам, ха… – хмыкнул Юрий. – Да попробуй не прими такого обета, когда система давит! А ваши монастыри… – он запнулся на секунду. – Ведь еще Ломоносов писал, что молодым уходить в монастырь нельзя. Что вместо служения, как вы говорите, Господу, они занимаются там только укрощением своей плоти либо наоборот – блудом. И никакие молитвы и посты тут не помогут! Природу ведь не обойдешь!
– Некоторым удавалось…
– А зачем и какой ценой? – спросил почти с обвинением Юрий. – Никто без потерь для себя не может воздерживаться. Всем известно, если какие-то функции в организме не выполняются, а органы не используются, то они рано или поздно атрофируются. То есть, у человека либо здоровье сядет, либо крыша съедет. Я никак не могу понять, кому мешает телесное удовольствие? Ведь если верить, что человек – создание Божье, то Творец сам в нас заложил способность любить и получать удовольствие от телесной близости. И он же сам сказал: «Плодитесь и размножайтесь». А, значит, воздержание и обет безбрачия являются противостоянием воле Божьей. Не так ли? С другой стороны, если Бог создал нас по своему образу и подобию, то можно предположить, что, заложив в нас стремление к сексуальной близости… пусть даже только ради продолжения рода, он пошел несколько дальше своего подобия. Ведь сам он был одинок и не имел ни пары для совокупления, ни детей. Не так ли?
Отец Кирилл молчал, изучающе глядя на Юрия.
– Ну что же вы молчите? – сердито спросил тот. – Скажете, что именно поэтому отшельники и аскеты ближе к Богу, чем простые смертные, предающиеся разврату? Так вот, на мой взгляд, все это чушь, оправдывающая обыкновенный эгоизм, лень и нежелание этих хваленых праведников брать на себя заботу о других людях, я имею в виду семью, жену и детей. И еще я думаю, что те мужчины, которые добровольно отказываются от близости с женщиной, либо ненормальны, либо… да что там стесняться, либо гомосексуалисты, что, впрочем, для ваших монастырей далеко не редкость. Или будете возражать?