– Допрашивай сам. Я вьетнамский знаю хуже, чем ты русский… Кто они такие, куда шли, с какой целью?
Честно сказать, он вообще знал по-вьетнамски только несколько слов. Знал, но не умел их произнести, тембр голоса не совсем подходящий. И если пытался, сами вьетнамцы большей частью его не понимали.
Вьетнамские офицеры защебетали по-своему. Как две птицы перекликались. Отдельные слова Согрин все же с удовлетворением разобрал, но смысл разговора уловить все равно не смог.
– Он из отдельного полка военно-полевой жандармерии. Так они своих карателей зовут. Командир взвода. Квартируется здесь недалеко, в деревне. Утром им сообщили, что выбросился коммунистический десант. Десять парашютов. Взвод пошел на преследование тремя группами. Две группы должны загнать коммунистов на очень узкую тропу, а третья должна встречать их там в засаде. В каждой группе по десять человек.
Игорь раскрыл планшет-сумку офицера, совсем такую же, как и у офицеров советских. Под прозрачной пленкой подробнейшая карта района.
– Где квартируетесь?
Офицер показал.
– Где идет вторая группа и где засада?
Опять показал, и Игорь отметил красным карандашом, оказавшимся в этой же планшетке.
– Где базируется весь полк?
Вьетнамцы долго говорили, жестикулируя, наконец Тан перевел:
– Как такового, полка вообще не существует. Есть отдельные роты и отдельные взводы, они располагаются по различным районам и входят в подчинение местной комендатуре.
– Где еще стоят гарнизоны?
– Поблизости нет, – перевел Тан.
– Как взвод осуществляет связь с полком?
– Рация у второй группы.
– Все, – коротко сказал Согрин и пошел по тропе в прежнем направлении.
Короткий вздох за спиной и булькающие звуки показали, что Сохно не случайно долго не убирал нож в ножны. Тропу за офицером быстро подчистили, так что Игорю дожидаться почти не пришлось…
Игорь оставил бомжа в бессознательном состоянии там же, в подъезде. Только оттащил на привычное место отдыха, за бетонную трубу мусоропровода, чтобы кто-то случайно не нашел его раньше времени, пока сам Игорь не уйдет достаточно далеко. Но и уходить тем не менее он пока не поспешил. Теперь уже спиной, по спецназовской привычке, прислушиваясь, чтобы не подпустить кого-то к себе сзади, он продолжил наблюдение за окнами квартиры Кордебалета.
Предстояло ждать. Но прождать так можно долго. А он слишком устал с дороги. И эта усталость давила на него больше, чем происшествие возле Бакала или чем неприятность с бомжом. Ну, хоть кто-то там, в квартире, пошевелится? Хоть кто-то пройдет во вторую комнату или на кухню воды попить? Должна же у человека быть жажда… Зайдите, зажгите свет… Хоть живого человека там увидеть бы и что-то понять…
