Мертвый от такого обращения, надо полагать, тоже проснется.
И только тогда я стал расспрашивать и узнал, что задержанный сбежал. И как он сбежал, тоже узнал. Но понять ничего не мог.
Два конвоира доставили старшего лейтенанта в кабинет. Наши конвоиры, менты, потому что в СИЗО[11] его еще не отправляли. По моей просьбе сняли с него наручники и вышли за дверь. Угощать Бравлинова чаем я не стал. Это лишнее, но сам потихоньку глотал из чашки. Чай был еще слишком горячий, чтобы сразу его выпить.
А потом все кончилось. Я не понял, как это произошло. Я не понял даже, как оказался на полу. А об остальном мне рассказали.
Старший лейтенант приоткрыл дверь кабинета и позвал конвойных:
– Эй, парни, с капитаном плохо.
Они не растерялись. Сразу пистолет Бравлинову в грудь и нацепили наручники. Один рядом с задержанным остался, второй надо мной склонился. И опять один не видел, что произошло. Только упал после удара. Но сам момент удара двумя скованными руками помнил, видел удар, но не успел среагировать – отключился.
Второй среагировал на звук упавшего тела. И сам тут же получил удар каблуком в затылок. Шишка потом прощупывалась огромная. Так только каблуком и можно ударить. Хотя верить человеку, от какого удара он упал, – сложно. Главное, что упал. Но дальнейшее походило на сказку. Старший лейтенант Бравлинов нашел ключ, снял наручники, приковал наручниками конвойных к трубе отопления, на счастье, к холодной, и спокойно покинул здание управления, не забыв перед этим «обчистить» меня – снял часы и вытащил кошелек с деньгами. Правда, банковскую пластиковую карточку «Visa» из другого кармана не вытащил. Хорошо, что я карточку не в кошельке ношу, а в кармане. Короче, обчистил меня и ушел. И никто его не остановил. Никто не видел его, даже дежурный, который уверял, что свой пост не покидал ни на минуту. А если и покидал, то оставлял вместо себя помощника.
Меня Бравлинов, насколько я понимаю, не бил. Нет побоев, нет посттравматического синдрома. Отчего я потерял сознание и упал – сам не понимаю, но я упал. Брали на экспертизу чай – никакого снотворного и вообще посторонних примесей. Обыкновенный дерьмовый чай, который в каждом магазине продают, выдавая за высококлассный. Вопрос с моим падением остался открытым, и не виделось возможности для его разрешения, кроме одного – самого старшего лейтенанта Бравлинова спросить. Но для этого его следовало сначала найти, а потом и задержать.
А на следующий день моему начальству уже начали звонить – городское начальство и еще всякие. Кто только не звонил! Начальство начало давить на меня. А потом позвонил Изот и пригласил на встречу.
