– Договорились с вертолетом. Группа из прокуратуры и телевизионщики вылетают... Мы с ними... Быстрее... Машина ждет...
На обратной дороге в Ханкалу спецназовский «уазик», не проявляющий смущения перед выбоинами дороги, обогнал «Газель» с надписью «телевидение».
– В РОШ[7] все равно заскочить не успеем, – посетовал Согрин.
– А нам там и делать нечего, – пожал плечами Сохно.
– Обстановку бы на всякий случай узнать.
Но в РОШ они не поехали, опасаясь опоздать на вертолет, где они были не штатными пассажирами, а просто попутчиками без права задержки. Вертолет мог вылететь и без них. Впрочем, телевизионщиков пришлось ждать еще двадцать минут после посадки. Руководитель следственной бригады не по годам седой подполковник был уже в курсе дела и получил приказ выдавать спецназовцам полную информацию. Согрин сразу приступил к инструктажу – какие конкретные вопросы интересуют его во время стандартного допроса. Подполковник, пользуясь тем, что вертолет, хотя и завертел уже винтами, все же вибрирует не так сильно, как в полете, эти вопросы внес в свой блокнот.
Телевизионщики загрузились быстро. Закрыли дверь. Вибрация винтокрылой машины усилилась, пилот начал «выбирать обороты», и только по внезапно наступившему крену большинство поняло, что вертолет уже в полете...
* * *
«Комедия» со съемками материала для новостных телевизионных программ затянулась, и хорошо еще, что телевизионщики в отличие от киношников не имеют привычки снимать дубли. Пора уже было и к допросам приступать, потому что потерянное время часто бывает невозможно компенсировать. Впрочем, Согрин с офицерами не стали наблюдать «комедию», а сразу взялись за читку протоколов предварительных допросов, и попутно сами «допрашивали» местного опера, который давал пояснения по всем неясным вопросам. Но предварительные допросы сводились в основном к одному: где находится в настоящий момент Юрка Шкурник с остатками своего отряда. Этот вопрос был вполне закономерен, поскольку, как сообщили приезжим, ночью люди из отряда Юрки Шкурника пытались произвести нападение на дом капитана милиции Ахмата Хамкоева. Тревогу подняла собака, и Хамкоев, вовремя сориентировавшись, потому что был насторожен, застрелил одного из нападавших, некоего боевика Али Паленого, чей труп лежал сейчас в подвале горотдела милиции, и уже предупреждены были родственники Паленого, что им предстоит прийти на опознание.
Сдавшиеся боевики одинаково указали место обычной базы Юрки Шкурника и две дополнительные базы, куда, впрочем, из-за отдаленности он сейчас уйти не мог. По общей версии, Шкурник подозревал, что часть его отряда готовится сдаться властям, и загодя забрал у всех документы. А когда они все же сговорились и ушли, Шкурник с оставшимися восьмерыми верными ему боевиками остался на ближайшей базе и не решился преследовать десятерых. Они тщательно следили, не будет ли преследования, и не заметили его. Более того, группа, подготовившись к сдаче, три дня сидела в лесу под Гудермесом и вела переговоры с капитаном милиции Хамкоевым, который действовал с санкции начальника городского управления МВД, но своему руководству пока не докладывал, потому что не был уверен в окончательном результате.
