Во дворе рядом с крыльцом стоял Алан. Смотрел на Джабраила внимательно и помахивал лохматым хвостом. Джабраил положил руку на широкий лоб собаки и двинулся в глубину сада. Он сам не осознавал, что идет на зов. Он уверен был, что вышел просто воздухом подышать перед сном. Но шел целенаправленно и без остановки.
Задвижка в калитке не имела замка, хотя и имела петлю для замка. Но зачем замок, если задвижка закрывается с этой стороны... Стараясь не издать ни звука, Джабраил отодвинул засов и сразу, не сомневаясь, шагнул в собственный сад. Калитку за собой закрыл плотно, чтобы не вышел Алан.
Вот дорожка, по которой ходил столько раз. Выложенная фигурной тротуарной плиткой. Дорожка не напрямую ведет к дому, а огибает его по кругу. Сделав по дорожке несколько шагов и умиляясь этому, Джабраил все же пошел напрямую. И приблизился к двухэтажному дому, не имеющему ни одного стекла в окнах. Те стекла, что не были разбиты, оказались просто вынутыми из рам и унесенными кем-то, кто имел потребность в стекле. Это даже не возмущало. Задняя дверь тоже перестала быть дверью. Даже наполовину перестала, потому что верхняя половина была выломана, а нижняя уже не могла самостоятельно роль двери выполнить.
Джабраил шагнул за порог, все так же слыша в ушах стонущую музыку. Пол первого этажа был завален кирпичом. На кухню, памятуя рассказ Ахмата, даже заходить не захотелось. И он сразу пошел на второй этаж, сразу к своей большой угловой комнате, где когда-то стоял рояль, неизвестно кем и куда вывезенный.
Шум машины на улице только на секунду врезался в болезненный музыкальный фон, но вплелся в него почти органично. Потом так же органично Джабраил прослушал и шум более серьезного двигателя, и по звуку догадался, что по улице едет патрульный БТР. И, не отвлекаясь от музыки, похвалил себя, что не взял фонарь, потому что патрульные могли заметить свет фонаря в развалинах, и это не осталось бы без внимания.
Машины прошли, а без фонаря Джабраил все же споткнулся. Это как-то вывело его из состояния прослушивания музыки дома и заставило насторожиться. И не зря, потому что почти сразу после звука, который он сам издал, Джабраил услышал другой звук, который определил безошибочно – кто-то опустил предохранитель на автомате.
Это уже была прямая угроза, сразу сделавшая из музыканта воина. Джабраил был хорошим воином, и он даже подумать ничего не успел, как пистолет переселился из-за ремня на спине в руку и подготовился к стрельбе как бы сам по себе, без того, чтобы человек подумал об этом.
