. Темп держали предельно допустимый для такого крутого спуска. Внизу отдыхать не стали. Там, где была возможность, я сам темп задавал, и переходил на перебежки. С грузом это тяжело, но мне хотелось добраться до места встречи со второй колонной до того, как подойдет время сеанса связи с РОШем. С группой Бобрынина связь вообще предусматривалась только утром, и к этому моменту мы успевали однозначно.
У колонны капитана Строева путь был длиннее, но более пологий, поэтому, Строев мог все время поддерживать высокий темп без риска сверзиться со скал. И я надеялся, что застану вторую колонну уже на месте. Однако поляна, для встречи предназначенная, была пуста. Строев где-то застрял… Я не опасался, что с колонной что-то случилось. Стрельба в горах разносится далеко, и в случае каких-то непредвиденных обстоятельств, таких, например, как встреча с группой боевиков или засада, мы бы уже об этом знали.
– Мореев! – приказал я старшему лейтенанту, тащившему на себе, помимо обычного полевого груза, еще и рации. – Свяжись сначала со Строевым – где он? Потом… – я посмотрел на часы. – Потом настраивайся на сеанс с РОШем…
Старший лейтенант еще дыхание после марша перевести не успел, но сразу стал распаковывать рацию. Пока я выставлял посты, Мореев уже успел найти в эфире радиста второй колонны и доложил мне:
– На подходе… Через пятнадцать минут будут на месте…
– Дрыхнут на ходу… – проворчал я. – Дома спать надо было… У жены под боком…
Впрочем, ворчание мое было, наверное, лишним. Капитан Строев офицер опытный, и хорошо понимает, когда есть необходимость «гнать лошадей», а когда можно позволить себе и другим расслабиться. Поскольку связываться с РОШем должен был я, мне и следовало торопиться. Строеву же можно было и помедленнее идти. Правда, время все равно поджимало: приближался вечер, а вечером, как только навалится стремительная горная темнота, ориентироваться на местности будет значительно труднее…
