и принадлежать они могут кому угодно. Даже тем же самым боевикам, их разведчикам или связным, идущим в отряд со свежими сведениями…
Сохно вышел из кустов осторожно, перепрыгивая с одного скользкого камня на другой, и быстро переместился под скалу, закрывающую от него половину гряды, но в то же время и его защищающую от выстрела из засады, если такая есть в действительности. Но и с той половины гряды, откуда он оставался видимым, выстрела не последовало.
В работе спецназа риск – это профессиональные издержки.
Сохно рисковал умышленно, осознанно, но – заранее просчитав ситуацию. Он прекрасно знал, что мишень представляет не слишком удобную. Если бы оказался в засаде снайпер, только это было бы опасно. Но вероятность нарваться здесь на снайпера равна одному проценту из ста. А человек с автоматом с дальней дистанции – а ближайшее окружение показалось подполковнику безопасным! – не всегда попадет в человека, перемещающегося не по прямой, а прыгающего с камня на камень, выбирая себе путь. Пусть даже и попадет, но в этом случае, хотелось верить, спасет бронежилет. Стрелок же себя определит. Иного пути для быстрого определения возможного противника Сохно пока не увидел.
Но выстрел не раздался. Может быть, он раздастся с другой стороны, с более высокой точки склона? Лишь бы это оказался автомат, а не снайперская винтовка… И, обойдя скалу, подполковник продолжил путь, не выпуская из поля зрения следы прошедшего неподалеку человека.
И выстрел прозвучал.
Одиночный. Очень громкий.
Не из автомата стреляли.
2
– Покойника под стол! – сурово скомандовал мент-подполковник.
Он, кажется, откуда-то из Сибири или с Урала. Крепкий, похоже, мужик! Каждый день пьет, а пьяным его никто ни разу не видел. Совсем другое дело – старший лейтенант внутренних войск, что живет в одной комнате общежития вместе с подполковником и капитаном Трапезниковым. Этому много не надо. По полстакана приняли, и глаза у парня уже откровенно не трезвые. Впрочем, дело обстоит, наверное, не так – полстакана выпил только опоздавший к началу вечернего застолья Трапезников. Они же начали бутылку до него. Может быть, потребили не одну. И теперь старший лейтенант убрал со стола пустую, чтобы подполковник поставил в середину его новую, непочатую, которую уже торжественно в руках держит. А под столом целая батарея образовалась. Чтобы вынести, руки не доходят, а уборщица приходит тогда, когда в комнате никого нет. И не решается похозяйствовать, потому что ее уже однажды обвинили в похищении пустых бутылок. Хотя раньше пустые бутылки всегда были законной добычей уборщиц. Но времена сменились, и сейчас не поймешь, как себя вести с такими жильцами.
