– Почему они начали стрелять?
– Наверное, мой девяносто восьмой коэффициент произвел слишком сильное впечатление. В кустах был припрятан стационарный пси-детектор, люди безопасности перетрусили, что их защита не выдержит, и первыми начали бой. Правда, в тебя стреляли тоже, а это уже против всяческих правил – норма-ментальных обычно не трогают, в какой бы компании их ни поймали…
В свете фар патрульной машины темнели холмики трех тел в униформе.
– Третий сидел на детекторе… – кивнул Вэл, отвечая на невысказанные мысли Авиты. – Моя машина на ходу, и они не успели связаться с Департаментом. Уезжаем, пока эта публика не очухалась.
Псионик скатал и отшвырнул в сторону полоску «ежа».
– Так они живы?
– Живехоньки, но у меня нет времени начинять их мозги ложными воспоминаниями. Иди в машину, время не ждет.
Через полчаса буковый лес кончился, дорожный указатель возле перекрестка источал мертвенный белесый свет. Воробьиный Король, не задумываясь, повернул на запад и прибавил скорости. Медленно прояснялось предутреннее небо. Пологие горбы заросших кустарником холмов сменились настоящими лесистыми горами, главный хребет, окаймленный растительностью у подножия, заметно приблизился.
– У меня закладывает уши.
– Мы у высшей точки перевала. Выходи и полюбуйся.
Вэл остановил машину.
Под теплыми утренними лучами, выступая меж пятен темной зелени, сверкали изломы гигантских, цвета слоновой кости, камней главного хребта. Причудливая игра света и тени превратила их в абрис циклопической спины спящего животного. Отчетливо просматривались очертания когтистых лап. Четвероногий ящер из сказок дремал, припав беззащитным брюхом к плотному массиву леса, зубчатый хребет выгибался к небу. Опущенная книзу тяжелая морда совершенно зарылась в зелень, пасть, ноздри, глазницы – все это исчезло в сочной листве. Плавно изогнулась крутая шея. В густых кустах, укрывших голову ящера, возились и чирикали пичуги. Из колючих ягодных зарослей одиноко торчало настороженное каменное ухо.
– Разум Милосердный! Что это?
– Это Сторожевой Змей. Вообще-то просто камень, игра случая, но игра очень совершенная.
Место безотчетно вызывало ощущение покоя и устойчивой безопасности. Воздух казался бархатистым – ни мучительного зноя города, ни пронзительного ветра ледяных вершин. Чистый, чуть желтоватый камень, чистая зелень и спокойная игра пока еще неяркого утреннего света.
– Поехали. Хватит стоять.
Авита вернулась в машину, приглушенно зарокотал мотор, сонный дракон остался позади.
