Охотник с досадой пнул каблуком металлическую решетку водостока, металл глухо загудел, человек энергично выругался и опустил оружие.
– Из-за ночных дежурств у меня совсем никудышные нервы. Бездна с ними, с тупиками – там все равно нет никого, кроме тощих псов и откормленных крыс. Уезжаем, нужно проверить проспект Процветания.
Мелькнула алая точка зажженной сигареты и тут же исчезла, отрезанная от затаившегося наблюдателя непроницаемо-черным стеклом кара. Ритмично заработал мотор, машина удалилась, заложив вираж.
Беглец, терпеливо, по собственному пульсу, отсчитал безопасное время, потом на всякий случай подождал еще немного – машина не возвратилась.
– Пора.
Он выбежал из укрытия под едкий свет неоновых фонарей, опустился на колени, обдирая пальцы, приподнял решетку водостока и ловко спрыгнул вниз с полутораметровой высоты. Потом, поднявшись на цыпочки, ухватил решетчатую крышку и поставил ее на место, в пазы – прямо у себя над головой. После жаркой сухой городской ночи темный туннель веял сыростью и прохладой. Влажная грязь чавкала под ногами. Беглец прошел несколько шагов, на ощупь отыскал лаз в просторную нишу и перекинул в нее ловкое тело.
– Лин? Это Марк, я вернулся.
Фонарик освещал мрачные лица. Пришелец, назвавшийся Марком, крепкий широкоплечий парень, провел рукой по коротко стриженной светлой макушке, стирая паутину, потом бросил в угол пустую сумку и устроился рядом на груде стружки и расплющенных картонных коробок.
Заспанный Лин Брукс поднял голову, в длинных темных спутанных волосах его застряли мелкие опилки.
– Все прошло как надо?
– Я не смог принести продукты.
– Мать тебя выставила?
– Дом закрыт, похоже, все они уехали на южное побережье. Подальше от скандала. Наверняка стоило мне сбежать от реабилитаторов, как стариков принялась трясти полиция. Мамочка в бешенстве, а отец поставил крест на таком придурке.
Марк замолчал и принялся отчищать грязь с рукава дорогой черной куртки.
Лин присел рядом на корточки, обхватил колени руками. Старый след операции – тонкая светлая нить на коже полукольцом обхватывала шею. Они познакомились три дня назад. Сейчас придавленный неудачей Марк от нечего делать рассматривал случайного приятеля – его слишком худое прозрачное лицо, чистый профиль умницы, серые глаза в обрамлении пушистых девичьих ресниц.
– Мы не сумеем просидеть здесь долго, – грустно заметил Лин. – Патруль уехал, пошли наверх, лучше вернемся ко мне домой.
– Ты свихнулся – без конфедеральных жетонов?
