«Все равно… А эта… Как ее?… Ну, ты с нею учился… Она теперь жена какого-то редактора…»
«Иванькова? – удивился Климов. – Тогда она Долговой была. Ее-то чего вспоминать?»
«Ну как? Сам рассказывал, ее на всех курсах знали.»
«Путаешь что-то, – усомнился Климов, почесывая седеющую бороду. Очки у него сползли на нос, он вскинул серые глаза на Шурика. – Не мог я тебе рассказывать про Долгову. Я и она, это два мира. Я весь в хвостах, она отличница. Я по бабам, она, наверное, и сейчас девственница.»
«У нее муж есть.»
«Ну, муж. Подумаешь. У нее красный диплом, я два года просидел лишних. Тоже, вспомнил! Долгова и я!»
«Активная была?»
«Еще бы!»
«Танцульки, вечеринки, мальчики? Как она умудрилась красный диплом заполучить?»
«Танцульки? Вечеринки? Ты это о ком?»
«Как это, о ком? Об Иваньковой. Ну, которая Долговой была.»
«Нет, – сказал Климов. – О Светке плохого не помню. Комсомолка – да, но не зануда. На танцах я ее видел, вроде бы видел, но это ей не мешало. Выпивох терпеть не могла, но по делу – любому могла помочь. Уверен, она и замуж шла девственницей.»
«Иванькова?»
«Ну да. Тогда, правда, Долгова.»
«И так всю жизнь?»
«А ты думаешь, если женщина хороша, ее судьба непременно быть шлюхой?»
«С чего ты взял?»
«Вопросы у тебя странные. Далась тебе Иванькова.»
«Ты мне о ней рассказывал.»
«Может быть, – задумчиво протянул Климов. – Такие, как Светка, благоденствуют при всех режимах. И при всех режимах остаются чистенькими. Знаешь, за счет чего?»
«Не знаю.»
«А за счет собственного здорового эгоизма. Они для себя живут. Но так, чтобы другим не было хуже. Они не обманывают, не воруют. Их ни в чем нельзя упрекнуть. Они не виноваты ни в каких бунтах, ни в каких социальных потрясениях. Более того, они всегда за стабильность. За стабильность любыми средствами. Ради стабильности, ради того, чтобы такие, как мы с тобой, Шурик, нормально жили, друг друга не резали, такие, как Светка, могут пойти на самые крутые меры. Но опять же, заметь, ради нас, ради нашего спокойствия. Очень ответственная баба, скажу тебе. О-о-очень! А ты – танцульки! Уверен, она и сейчас, когда все с ног на голову встало, ни с кем, кроме своего придурка, не спит. Характер!»
Шурик спорить не стал.
Через знакомых, знавших Иванькову по институту и по работе в КБ, он уже знал – к Иваньковой ни с какой стороны не подкопаешься. Это Иванькова могла ткнуть в Шурика пальцем – с чужой женой спишь!
