«Ты рассердил Америку?»
Господин фон Баум улыбнулся. Кажется, он невысоко оценивал гнев Америки.
«Я тебя отобрал у Америки, – негромко объяснил он распятому. – Не надо думать об Америке. Теперь ты мой. Только мой. У меня много такого, чего в Америке нет и никогда не будет. Например, ты».
Помолчав, он добавил:
«Ты ведь отдашь мне ключ?»
Мадам Катрин узнала русского физика.
Когда-то в глазах Расти Маленкова горело неистовое желание.
Обычно такое прячут, но он считал, наверное, что от красивых женщин ничего прятать не надо, они все равно поймут. К тому же, тогда его волновали вложения. Непомерные, дикие, можно сказать. Но, видимо, он и впрямь получил свой лазер, раз речь шла о ключе. Основной инстинкт заставляет строить и рушить. На душе у мадам Катрин потеплело. Этот физик обещал ключ мне. Низ живота опалило нежным теплом. Этот физик искал меня. Он что-то говорил о ментальной матрице. Оказывается, выбирая всего лишь маечку, ты каждый день решаешь судьбу мира. Выберешь черную – никогда уже не будет мира, в котором ты выбрала белую. Выбирая мир господина фон Баума, автоматически теряешь мир Расти Маленкова. А выбрав мир Снукера, так же автоматически теряешь Жана Севье. Нет одного общего мира. «В одном мире я сплю с тобой, в другом ты стонешь под чужими самцами».
Она смотрела на распятого физика.
Значит, существует такой мир, где он нашел ключ?
«Америка не любит терять. Она потратила на меня несколько миллиардов».
«Мне ты обошелся дороже, – улыбнулся господин фон Баум. – Мне ведь пришлось платить за все, Расти. За тебя. И за уничтожение твоей лаборатории. И за полную ликвидацию всех материалов, файлов, сотрудников».
Откуда-то издалека накатился тяжелый рокот.
«Боже! – выдохнул папа Софоклес. – Пришли язычники».
Он не ошибся. Военные вертолеты без опознавательных знаков (американские) заходили на боевой курс. «Кажется, хозяин откусил кусок, который не смог проглотить». Теперь он сам схватил мадам Катрин за руку. Б елая юбка в круизном стиле, маечка на бретелях…»
ПЕРЕЗАГРУЗИТЬ
