– Приходилось, приходилось, – соврал урицкий, чтобы расположить к себе собеседника. – А меня Свечой зовут. Не знаешь про меня?
– И мне приходилось о тебе слышать. – Судя по выражению лица, Шмель действительно не врал. – Ты у нашего лоха несколько раз в офисе бывал.
– Да, знаю я вашего бобра, бывал у него, – согласно кивнул урицкий и тут же, без всяких дипломатических прелюдий, перешел к сути вопроса: – Так что там у вас с ним случилось?
– Да понимаешь, мы в его фирму лавье вложили, из общаковых, вы – тоже. Ваши старшие свои филки забрали, наши почему-то оставили. Прогорел наш лох, и теперь мы хотим получить с него все сполна. – Судя по относительно миролюбивым интонациям, Свечников понял: беседа может пройти без обострений.
– Все верно, все правильно, – с готовностью согласился бригадир урицких. – Общаковое лавье – это святое. Но поймите: в том, что ваш бизнесмен прогорел, нашей вины нет. Ваши дела нас не касаются. Лавье в него не я, а наши старшие вкладывали. Они же и забрали. Вам тогда Лукины говорили, что фирма эта – фонарь голимый. Не послушались, оставили – вот и лоханулись.
– Но мы хотим получить с него сполна, – настаивал Шмель. – Бизнесмен-то наш общий был, оба его крыли... Короче говоря, мы его дербаним вчистую.
Это была кульминация разговора – последняя фраза прозвучала не столько утверждением, сколько вопросом: мол, как вы к этому отнесетесь?
Отправляясь на «стрелку», Свеча знал: вопрос будет ставиться именно так. По существующим нормам этикета, в случае, если фирму кроет сразу несколько группировок, одна не может беспричинно увеличить свою долю и уж тем более – раздербанить общего бизнесмена. Необходимо безоговорочное согласие другой группировки. В таком случае, как сегодняшний, такое согласие невозможно было не дать. Тем более что Лукины отдавали не своего, а общего лоха с потрохами...
– Сколько он вам должен? – на всякий случай поинтересовался урицкий бандит.
– Чистыми? – уточнил березовский. – Или с процентами и штрафом?
– Все на круг.
– Лимон баксов, братишка, около того. Мы уже пробивали: эти филки у него в натуре есть. Недвижимость по Москве и Подмосковью, банковские счета за границей, транспорт, то-се... А не отдаст – себе хуже сделает, до покоса не доживет, – хищно улыбнулся Шмель, и Свечников поймал себя на мысли, что этот человек из конкурирующей группировки, которого он к тому же впервые видит, почему-то очень ему симпатичен.
– Все правильно. Деньги вы в него вложили свои, лопухнулись, значит, виноваты сами. Сами и разбирайтесь. Но в том, что он прогорел, мы ни при чем. Это все равно, что снять телку за двести баксов, а у тебя потом на нее не встанет. Она ж деньги возьмет, но не будет перед тобой виновата, правильно?
