Ежедневно мы собирались и решали различные вопросы повседневной нашей жизни: очередность разлива и получения чая и похлебки, очередность выходящих в туалет, очередность ухода за ранеными (таких у нас было несколько), распределение мест отдыха... Главной же проблемой, ежедневно обсуждаемой, оставался вопрос о побеге.
Предлагались и прорабатывались множество вариантов, но, когда дело доходило до осуществления задуманного, всегда что-то мешало: или чего-то не хватало, или вариант оказывался нереальным. Было и так, что в ответ на наши приготовления немецкая охрана предпринимала контрмеры. Создавалось впечатление, что о наших планах гитлеровцы каким-то образом узнавали.
Все наиболее важные решения оргкомитета подлежало утверждать на общем собрании. Но из состава комитета была создана партийная группа из трех коммунистов, и решения этой тройки были обязательны не только для всей семерки комитетчиков, но и для общего собрания. В целях конспирации о составе тройки никто не знал - решения ее до всех доводил Степан Иванов.
Помню одно из таких решений - обязательное ежедневное пение советских патриотических песен. Цель этого мероприятия - показать, что мы живем и боремся, любим свою Родину и ненавидим врага. К таким песням, как "Катюша", "Синий платочек", "Темная ночь", немецкая охрана относилась спокойно. Но стоило пропеть "Закаляйся, как сталь" или что-нибудь другое, созвучное имени "Сталин", как гитлеровская охрана врывалась в помещение и с дикой руганью, с автоматными очередями в потолок требовала прекратить всякое пение. В случае неповиновения нас били прикладами или резиновыми плетями...
Вскоре все мы обовшивели. Говорят, где горе, там и вши. Но мы крепились, старались не отчаиваться. Случайно в группе оказалось две или три колоды карт: играли в "дурака", в "девятку", научились в преферанс. Игры эти проходили азартно, в громких спорах, что вызывало повышенный интерес со стороны охраны. И немцы по двое, по трое заходили к нам и, подсев к играющим, наблюдали за ними. Было решено отучить их от ненужных визитов.
И вот в очередной раз, когда два рыжих, особенно ненавистных охранника пристроились к играющим, штурман Виктор, стоя сзади них, в считанные секунды набросал каждому за шиворот не менее десятка вшей.
Вначале немцы остервенело почесывались. Но затем догадались, в чем дело.
- Партизан! Шайзе!
- Русиш швайн! - дико кричали охранники, хватаясь за автоматы.
"Дружеские" визиты к нам прекратились.
