Друг мой, друг мой
Я очень и очень болен.
Сам не знаю, откуда взялась эта боль.
То ли ветер свистит
Над пустым и безлюдным полем,
То ль, как рощу в сентябрь,
Осыпает мозги алкоголь.
Он был земляком Сергея Есенина и еще тогда, в школе, часто читал есенинские стихи.
Следующая встреча с Дмитрием состоялась так же случайно, спустя более чем двадцать лет, около той же академии. Он был уже в гражданской одежде. Алкоголь погубил все...
Полной противоположностью стала другая жизнь - трагическая, но наполненная, замечательная жизнь бывшего курсанта нашего звена, моего большого друга Ивана Шамова. О судьбе летчика расскажет его письмо комсомольскому вожаку одного из гвардейских соединений, которым мне довелось командовать.
"Дорогой товарищ Самусев! - писал Иван Васильевич. - Вчера, 28 февраля, отправил письмо и три стихотворения младшему сержанту Пану, и в этот же день получил письмо от вас.
Я извиняюсь перед вами за столь долгое молчание. В феврале болел, лечился, а потом пошла волнительная канитель с подготовкой телепередачи из моей квартиры. Она отняла много времени, причинила много забот и волнений.
Но теперь все позади. И я отвечаю вам, дорогие воины-гвардейцы.
В авиацию я пришел по спецнабору в июле 1940 года. Приехал в Батайскую авиашколу имени А. К. Серова из Москвы. К этому времени закончил третий курс Московского библиотечного института и уже числился студентом четвертого курса.
В авиашколе моим старшиной звена был младший сержант Григорий Дольников. Строгий командир был...хотя в сущности это был чудесный и душевный паренек из Минска, добродушный парнишка с одного из минских заводов. Кареглазый Гриша.
С Гришей Дольниковым мы вместе пробыли до весны 1942 года. Потом нас разбили по разным авиаэскадрильям. И Григорий Дольников закончил школу раньше меня.
В июле 1942 года я курсантом-летчиком был включен в состав школьного авиаполка и принял участие в боях с немецкими захватчиками в районе Махачкала, Дербент.
Полк нес боевую работу по прикрытию подступов к Баку. Летчиками были наши школьные инструкторы, а мы, курсанты, выполняли роль механиков, оружейников, старшин и т. д.
А в районе Гудермес, Грозный в это же время сражался наш другой полк. Там воевали мои инструкторы Георгий Адамович и Михаил Бобров. Они погибли в этих боях, но врага в Закавказье не пропустили.
Я же осенью 1942 года вместе с группой других батайцев-курсантов по приказу главкома был отозван обратно в авиашколу для доучивания. Но в октябре 1942 года в разгар самых ожесточенных боев за Кавказ меня с большой группой других курсантов послали на защиту перевалов Большого Кавказского хребта в район Нухи. Там наши курсанты несли сторожевую службу и укрепляли перевалы.
