Настроение у коротышек опять поднялось, и многие из них даже стали подумывать о том, что, пожалуй, им повезло, что они попали в такое интересное путешествие. Особенно радовался Обложкин.
— Да я о нашем плавании такую книгу напишу! — то и дело повторял он. — Такую книгу! Да она станет самой популярной среди коротышек, а я стану самым знаменитым и популярным писателем.
Шлюпка мчалась вперед. Коротышки вглядывались во все стороны, высматривая корабли. Но море было пустынным. Однако это уже никому больше не портило настроения. Море было спокойным, погода отличной, в изобретенной Знайкой печке пеклась рыба.
Разве это все не прекрасно?
А когда обед был готов, правда время уже было почти для ужина, и все чуть не теряли сознание от голода, начался пир. Потерпевшие крушение путешественники так накинулись на печеную рыбу, словно их не кормили, по крайней мере, целый год. Ели так, что за ушами трещало. Со стороны казалось, что в море стрекочут кузнечики.
А коротышки ели и ели. К тому же рыба оказалась необычайно вкусной.
— Я такой в жизни не ел! — с набитым ртом заявил Незнайка.
— А главное, сколько витаминов, сколько микроэлементов! — кричал профессор Таблеткин. — Как это полезно для здоровья. Особенно в сочетании со свежим воздухом.
— Я никогда раньше рыбу не ел, — признался всем Поплавок. — Только ловил. А вот теперь понял, что есть пойманную тобой рыбу, в два раза вкуснее, чем принесенную из магазина.
— Спасибо Знайке, что он придумал, как ее испечь, — сказала Тарелочка.
— И Незнайке с Поплавком спасибо! — хором сказали Гаечка и Линеечка. — За то, что они ее наловили.
— Мы все молодцы! — сказал Знайка. — И это самое главное. В море первый закон — это ДРУЖБА!
Все с ним согласились.
После еды все повалились спать. Даже Знайка. Слишком устали коротышки за день. Ведь это был их первый день путешествия по морю.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ,
В КОТОРОЙ ПУТЕШЕСТВИЕ В ОТКРЫТОМ МОРЕ ПРОДОЛЖАЕТСЯ
Кончился день. Наступил вечер. Он был очень красив. Коротышки с волнением наблюдали, как медленно и неуклонно опускалось к закату солнце. И чем ниже оно опускалось, тем больше красок отражалось на морской поверхности. Само море переливалось миллионами огней. Казалось, что в него вылили расплавленное золото. Вот только жара от него не было.
— Если бы среди нас был Тюбик, — вздохнул Незнайка, — он был бы счастлив. Такой пейзаж. Эх, почему я не умею рисовать!
Эти же слова могли на борту шлюпки сказать все. А Обложкин горько вздохнул:
