— Импульсный плазмоизлучатель. Броню линкора с 400 метров прожигает. Держи. К подарку я добавил стрельбовый кроссполяризатор и пару батарей.
— Как это работает? — поинтересовался бывший сержант, осторожно беря пистолет.
— Одень очки, сними вот здесь с предохранителя, нажми на гашетку. Будешь стрелять — скажи, мы глаза закроем. И поставь на минимум.
— Хорошо… Эй, ты, курица, — заорал Гюнтер — глаза закрой. А то уже сейчас в темноте окажешься. Комрады, я стреляю, — сказал он уже совсем другим тоном.
Выстрел «Валькирии» ужасен. Нагретая до 100 000 градусов плазма с громом вырывается из камеры конвертера на тысячу метров, сжигая все на своем пути. Бывший сержант был хоть и сильно пьян, но направил оружие в небо, поэтому лес на острове не загорелся.
— Доннер-веттер, — в восторге проорал Гюнтер. — А патронов к нему много?
— Сколько хочешь! Это не магазин, это батарея, — ответил я. Берет энергию из вакуума.
— Я бы этих зулов бы, будь у меня такая штука, пачками бы поджаривал!
— Да кто тебе дал бы?! — ворчливо возразил Фридрих. — Отняли бы. Ну, заплатили бы компенсацию, на пиво. Чего тебе эти зулы, чего тебе эта такемская нефть?
— А вы забудьте, про саму пушку, — озвучил я, что вдруг пришло мне в голову. — Да и вряд ли ваши инженеры поймут, как она работает. А вот батарея… Если нужно, она целый город будет энергией снабжать. Наймете пару инженеров, с головой, но без штанов, научитесь делать эти игрушки. Продавать будете. Машины будут на электрическом ходу, самолеты без керосина, электростанции без топок и вонючего дыма. Как насчет акционерного общества «Штоль, Мюллер и K°»?
— Алекс, да ты голова! — детина в восторге хлопнул меня пятерней по спине, так, что я едва не поперхнулся. — В Такеме с зулами воевать перестанем. Кому нужна будет эта черная вонючая параша, которую там из земли качают?! Держи, — сказал он, протягивая мне часы.
Я взял, прикидывая, что за только за корпус этого механизма мне продадут ящик «Валькирий» на совершенно законных основаниях.
— Спасибо, комрад, — сказал я, чувствуя себя немножечко богом. — У меня еще что-то есть… Я извлек из кофра бутыль коньяка, разлил по стопкам.
— «Армано», — с восторгом сказал Мюллер. — Всю жизнь мечтал попробовать.
За разговором и обсуждением перспектив технического прогресса и связанного с этим личного Фридриха и Гюнтера обогащения мы уговорили всю бутылку. Смеркалось… Мюллер разжег костер.
— А этой то, наверное, холодно, — сказал Фридрих.
