А что скажешь? Оно и так хорошо, и так. Неплохо бы дело завершить, а потом отобедать. Сделал дело – гуляй смело. С другой стороны – дела вроде и немного, всего две партии осталось с хвостиком, но ведь ямы закапывать, акт о проделанной работе составлять, да то, да се. В общем, давай обедать.
Полянка у самой ямы восхитительная. Разбросали одеяла на траве. Вроде скатерти. Тетя Маша раскладывает хлеба душистого краюхи, помидоры горками, огурцы, в котелки борщ разливает. А водки – ни грамма. Водка только до и после. Строгая:
– А ну, все руки мыть!
10
Говорят знающие люди, что сновидения мимолетны. Нам иногда кажется, что сновидение тянулось много часов, а оно проскочило в секунды. Просто интенсивность работы мозга во сне совсем другая. Во сне наш мозг живет отдельной от нас жизнью, он может дремать, но может вдруг взрываться чудовищным извержением мысли. Во сне наш мозг может помимо нашей воли слагать бессмертные сочетания слов и звуков, превращая их в стихи и мелодии, во сне наша мысль может блуждать в миллионах тупиков бесконечных лабиринтов, а может стремительно рваться вперед и вверх к открытиям, опровергая и опрокидывая истины, которые опровергнуть нельзя. Во сне наш мозг в тысячи раз смелее. Он способен найти решения неразрешимым задачам. Он способен увидеть будущее. И не зря мы иногда попадаем в ситуацию, которую раньше видели в сновидениях.
Говорят, что и в момент смерти наш мозг работает совсем не так, как в жизни. Когда приток крови к мозгу прекращается, мозг как бы взрывается в своем последнем сверхмощном импульсе. И совсем не зря те, кто чудом избежал смерти, но уже был в ее когтях, рассказывают, что в самый последний момент видели всю свою жизнь в миллионах подробностей. Совсем не зря в момент катастрофы время как бы растягивается. Мы видим несущийся на нас локомотив так, как будто видим кадры замедленного фильма. Но время не растягивается, просто в оставшиеся мгновенья мы способны увидеть и осознать гораздо больше, чем в обстановке нормальной.
Смотрит Настя в лица расстреливаемых, замирая от восторга и ужаса. В момент, когда пуля пробивает человечью голову, лицо убиваемого выражает столько эмоций, словно в доли секунды человек смог услышать сразу весь «Реквием» Моцарта или прочитать «Шинель» Гоголя.
Каждому свое. Один в момент смерти переполнен яростью, другой – неутоленной жаждой мести, третий вдруг понимает сладость смирения и умирает в блаженстве, прощая врагов. Разные в людях чувства, но ясно Насте, что чувства убиваемых не мимолетны. Время для них течет совсем не так, как для тех, кто пока остается жить. За доли секунды, за самые последние доли убиваемые успевают прожить, понять и прочувствовать больше, чем успели за долгие годы, а может быть, больше, чем за всю жизнь.
