– Я могу его убить?
– Разумеется, – пожал плечами Карочей. – Спроса с тебя за это не будет. В Итиле еще не забыли о долге гостеприимства.
– Я это заметил, – усмехнулся Воислав.
Рерик, облаченный в одолженные у одного из мечников Обадии доспехи, уверенно ступил в центр довольно обширной поляны, заросшей по краям кустарниками и плодовыми деревьями. В руках он держал секиру и круглый металлический щит. Прямой каролингский меч висел у него на боку.
– А почему он без шлема? – забеспокоился Вениамин.
– Он и так убьет твоего наемника, – бросил в сердцах скиф. – Плакали мои денежки.
– Ставлю в заклад две тысячи денариев за своего гвардейца, Карочей, – Обадия с усмешкой глянул на ближника.
– Увы, – вздохнул ган, – я человек небогатый. И могу поставить в заклад только двести.
– Я принимаю твой заклад, Карочей, – кивнул Обадия. – Пусть будет двести против двух тысяч.
– Готовь денарии, ган, – сочувственно засмеялся уважаемый Авраам, один из самых близких к Обадии людей.
– Для каган-бека мне и тысячи не жалко, – вежливо улыбнулся Карочей, – да вот только где их взять?
– Удвой гану жалованье и долю в добыче, бек Вениамин, – распорядился Обадия, – чтобы в следующий раз ему было чем ответить на мой заклад.
Все-таки когда человеку валит счастье, то валит оно ему полной мерой. Карочей даже не очень удивился милостям, посыпавшимся на его голову со стороны Обадии, зато беки встревожились не на шутку. И дело было, конечно, не в деньгах, просто скифский ган слишком уж настойчиво лез в первые ближники, путаясь под ногами у более достойных и уважаемых людей.
Бек Вениамин выставил против пешего боярина Воислава едва ли не лучшего своего гвардейца – сотника Рахмана. Гибкий и статный Рахман, украшенный шрамами многих сражений и стычек, черной птицей пал в седло. Кривой меч свисал с его левого бедра. Черное копье с блестящим наконечником он держал в правой руке. Копье было не слишком длинным, но все же годилось только для удара, а не для броска. На голове у него был шлем, обвитый куском материи. В левой руке – щит, украшенный изображением гепарда.
– Хорош! – восхищенно прицокнул языком бек Иосиф, и с ним согласились все ближники, окружающие Обадию.
– Начинай, – крикнул срывающимся голосом бек Вениамин и взмахнул рукой.
Рахман сорвался с места, копыта его сильного коня глухо застучали по истоптанной земле. Поднятая гнедым пыль помешала уважаемым бекам разглядеть поединок во всех подробностях. Впрочем, надо признать, что они не много потеряли, ибо серьезного противоборства не получилось. Рахман не доскакал до пешего всего-то десятка шагов и неожиданно для всех рухнул на землю. Его конь едва не сбил витязя, но в последний момент тот ловко увернулся от животного, потерявшего седока.
