– Вы забыли упомянуть мои медали за победы в матчах по лакроссу и джай-алай, – ответил я, проклиная про себя полковника Бейкера и его чрезмерно развитое воображение. Слишком уж много сусального золота положил он на мой образ. В своем стремлении создать образцового суперагента он умудрился выпустить на волю какое-то пугало.
– Фантастические данные! – сказал Форстер. – Однако в них трудновато поверить.
– Иной раз мне и самому это трудновато, – заявил я, отворяя дверь.
– Нет, мне действительно очень хочется проверить вас в деле, – заметил Форстер.
– Возможно, вам такая возможность еще предоставится.
– Буду с нетерпением ждать этого часа, – сказал Форстер. – До свидания, мистер Най.
Я вышел из дома и пересек двор. Таксист по-прежнему полировал кузов своей машины. Он мне дружески кивнул, когда я проходил мимо него. По спине у меня ползали мурашки, но я продолжал идти. Никто в меня так и не выстрелил, и я неожиданно оказался на улице.
Я был цел и невредим. И тут мне вдруг пришло в голову, что хорошо бы сесть на первый же самолет и убраться отсюда восвояси, вернуться в Париж. Работа секретного агента уже не казалась мне столь привлекательной. Я так задумался, что даже не заметил мотоциклиста, притормозившего у тротуара рядом со мной.
Мотоцикл был тот самый, мощный и огромный «Индиэн», да и мотоциклист, одетый в черную кожу, показался мне знакомым.
Большую часть его лица по-прежнему закрывали темные очки, из-под которых видны были тонкие усики и толстая нижняя губа. Сидя верхом на мотоцикле, он представлялся мне великаном, но когда слез на землю, оказалось, что росту в нем не больше пяти с половиной футов, грудь как у цыпленка и округлый животик.
– Спички не найдется? – спросил он.
– Нет, – ответил я. – Зажигалка устроит?
– «Ронсон»?
– Нет, «Зиппо».
Он одобрительно кивнул.
– Рад вас видеть, мистер Най.
– Я тоже, мистер Гуэски. – Болтовня насчет спичек и зажигалок, естественно, включала пароль и ответ. Как видите, пароль был таков, что любой, его услышавший, решил бы, что это случайный разговор двух прохожих. Секретные службы любят такие вот умные штучки.
– Здесь нам разговаривать нельзя, – заявил Гуэски. – Встретимся в Венеции через час.
Я подумал, не сказать ли ему, что я прямо отсюда еду в аэропорт «Марко Поло» и вылетаю назад в Париж. Но, откровенно говоря, мне вдруг стало стыдно. (Человек – единственное существо, чей страх оказаться в смешном положении может превозмочь инстинкт самосохранения.) К тому же со мной ведь ничего особенного пока что не произошло. И я решил подождать и посмотреть, что за план разработал Гуэски. В конце концов, смыться ведь я успею в любой момент, правда?
