– Не понимаю, о чем вы, – сказал я.
– Ответьте мне только на один вопрос: где найти Кариновского?
– Рад был бы помочь, но я такого человека не знаю.
– Значит, не скажете?
– Я же не могу сказать вам то, чего и сам не знаю.
Форстер вытянул губы трубочкой и некоторое время обдумывал мой ответ. Судя по акценту, он был либо немцем, либо австрияком, но стремился вести беседу в легком, даже игривом тоне, за которым, впрочем, чувствовалась угроза. Видимо, сказывалось влияние Италии. К сожалению, в целом получалось довольно плохо – тупо и тяжело. Рапира – явно не его оружие, решил я; ему куда больше подходит дубина. Да и чувство юмора у него было какое-то тяжеловесное, тевтонское. Таких людей многие вообще считают лишенными способности воспринимать шутки. Я понял, что это человек, в общем, довольно нелепый, но чрезвычайно опасный.
– Най, – сказал он спокойно, – а вы не слишком далеко зашли? Вы ведь, несомненно, знаете: в нашем мире трудно хранить секреты. Форд прекрасно знает, чем занимается «Дженерал Моторс», а все планы «Кока-колы» известны «Пепси». То же самое и в секретных службах разных стран. В конце концов, наша профессия имеет и свои определенные традиции. Неписаные, правда, и, может быть, недостаточно четко обозначенные, но все-таки традиции.
Я с интересом слушал. Все это было для меня ново.
– Шпионы всегда шпионят друг за другом, – продолжал Форстер. – Причем даже больше, чем за правительственными чиновниками или военными. И если агент попадает в руки противника и если он оказался несомненно уличенным в содеянном и в принадлежности к определенному государству, предполагается, что он – в соответствии с добрым спортивным духом – признает свое поражение и расскажет все, что должен рассказать, оставив позу неприступного молчальника профессиональным патриотам. Живи и давай жить другим – вот наш лозунг; история – штука длинная, а жизнь – короткая. Такие у нас традиции. И в этом есть определенный смысл, не правда ли, мистер Най?
– Вполне определенный, – сказал я.
Форстер улыбнулся с видом победителя.
– Я могу понять ваши чувства. У вас потрясающая репутация; и вы желали бы сохранить ее. Но я надеюсь, что гордыня – не ваш порок. Все мы люди, все мы время от времени совершаем ошибки; даже человек с вашим опытом от них не застрахован. И в случае неудачи несомненно следует отнестись к ней разумно и постараться сохранить жизнь, чтобы иметь возможность продолжить бой на следующий день. А вы как думаете, мистер Най?
