В дверь постучали, но она крикнула: «Подождите!» – и набрала телефон парткома издательства и своим обычным, насмешливо-ироническим тоном спросила у своего старого хорошего секретаря парткома:
– Ты что, Павлуша, распустил своих начальников цехов? Они у тебя кобелируют, как мальчики!
Тот заохал: «Ты уже вернулась? Ай да молодец! Да мы тут без тебя… Ей-Богу, не вру!.. Не ходи больше к врачам, я принесу тебе облепиховое масло, мне с Алтая привезли целый бидон. Дам, сколько надо… Кобелируют начальники цехов? Так это ж хорошо! Какой у мужика в жизни еще может быть стимул?
– Выговор по партийной линии, – сказала инструктор, – тоже хорошо стимулирует.
Потом она вкратце, без эмоций (она была женщина добросовестная) поведала о приходе в райком Анны. И о том, что никаких бумаг не оставлено, поэтому можно было бы ничего и не делать, но тем не менее лучше им все знать, чем не знать. Так вот, пусть он абсолютно деликатно, но информацию все-таки соберет. Дама сердца тоже ихняя. Из корректорского цеха.
– А! – закричал секретарь парткома. – Все сразу понял. В столовку ходят вместе. Ничего дамочка, разведенная, и кандидатский срок у нее кончается.
– Ну ты там не шустри, – сказала инструктор, – по этому поводу.
– Я же тебе сказал, что считаю это стимулом производственной деятельности. – Секретарь засмеялся, но не понял, почему инструктор положила трубку. Она же легла лицом прямо на стол и думала: три года жизни, три года… Мальчику будет всего пятнадцать… У него еще не будет паспорта.
***
В этот день Алексей Николаевич обедал с приятелем из производственного отдела. Сцепились в очереди с подносами по поводу оборудования. Пока какая-то женщина не крикнула: «Да заткнетесь вы хоть тут! Мало вам совещаний? Пища из-за ваших разговоров киснет!»
Они засмеялись и замолчали, а потом сели удачно, за столик на двоих, у самого окошка.
– Знаешь, – сказал Алексей Николаевич, – я развожусь.
Приятель так поперхнулся, что пришлось постучать ему по спине и по загривку.
– Ну, ты даешь, – прохрипел он. – Разве можно такую информацию на сухую? С чего вдруг? Ты ж недавно квартиру получил?
– При чем тут квартира? – возмутился Алексей Николаевич. – Какой-то у тебя странный поворот.
– Ну знаешь, из-за чего сыр-бор, я как-то сообразил. Бесподобная Виктория, что ли? Так что считай, вопрос о квартире – вопрос для меня главный.
– Здесь нет вопроса, – фальшивым голосом ответил Алексей Николаевич.
– То есть? – не понял приятель. – Неужели оставляешь?
