– Между нами все кончено! – вынес приговор Дэвид.
– Нет, господи, нет… Милый… – Моника с мольбой простерла к нему руки. – Не говори так, пожалуйста!
Дэвид посмотрел ей в глаза. В его взгляде не было ни капли любви, нежности или тепла. Только неумолимый приговор: «Все кончено».
– Я люблю тебя, – прошептала Моника, захлебываясь слезами.
– А я тебя – нет. Никогда не любил. Слышишь, Моника? Мне всегда было наплевать на тебя. Ты – пустое место. Временная замена. Я люблю Габриэлу. Всегда любил только ее. Даже ночами, когда мы были близки, я любил твое тело, но представлял, что сжимаю в объятиях Габриэлу… целую ее трепетные губы, ласкаю ее грудь…
– Нет, замолчи!.. – крикнула Моника, заткнув уши, чтобы не слышать жестоких признаний мужа. – Я… я ненавижу тебя. За то, что ты заставил меня поверить в твою любовь. За предательство. За нашего ребенка… которого я жду.
Дэвид на секунду растерялся. Моника не говорила ему, что беременна.
– Удивлен? Я хотела сделать тебе сюрприз… – Слезы мешали ей говорить. – Ты никогда его не увидишь. Я уйду… уеду из Сан-Франциско… Как можно дальше, чтобы никогда не видеть тебя и даже не слышать о Дэвиде Россе, с которым мне не посчастливилось однажды встретиться.
– Моника, я позабочусь о ребенке. Не беспокойся. У него будет все необходимое. У меня есть деньги. Как только малышу что-нибудь понадобится…
– Ха! – нервно усмехнулась Моника, осознав, что не сможет долго сопротивляться накатывавшейся на нее истерике. – Ты его не увидишь. Это только мой ребенок. Ты ведь любишь Габриэлу! Надеюсь, она причинит тебе такую же боль, какую ты только что причинил мне. Желаю тебе остаться одному. Без друзей, без любимой женщины… Тогда-то ты поймешь, чего лишился, отказавшись от моей любви.
– Моника, хватит этих душещипательных разговоров! Ты слишком много сидела дома и смотрела по телевизору мыльные оперы. Уверяю тебя, я не останусь один. Не беспокойся. Хотя лучше было сказать – не надейся. Полагаю, ты соберешь свои вещи не раньше утра…
Дэвид вышел из комнаты, отстранив застывшую в дверях Монику.
– Ты удивлен? – спросила с улыбкой Габриэла, повернувшись к Энтони.
– Честно? Да. Не понимаю, зачем ты назначила им встречу в «Фэрмонте» на одно время, при этом не сказав о том, что вас будет трое. Они теперь явно рассчитывают на романтический ужин при свечах.
Улыбка Габриэлы стала шире.
– Энтони, какой же ты невнимательный. Штрафное очко.
Он в недоумении похлопал ресницами.
– С Дэвидом я встречусь на час раньше. Затем придет Тэд, – терпеливо разъяснила она.
