Тугая волна боли, ярости, звериного желания разорвать любого, кто окажется поблизости, исходила от атакующих существ. Человеку в здравом уме не пришло бы в голову противостоять им, казалось, что здесь и сейчас галакткапитан столкнулся с наиболее опасной формой живых организмов, которые по субъективным ощущениям являлись самим воплощением, квинтэссенцией смерти…
Он погрузился в иной мир.
Мир, где понятия «смерть» и «жизнь» внезапно утратили привычные критерии оценок, где властвовала ярость, а схватка переходила из реальности физической в плоскость ментального противостояния.
Рассудок Таманцева не находил адекватных сравнений среди опыта прошлого. То, что происходило сейчас, смахивало на контузию, последствия множественных ментальных ударов были близки к ней, – он едва не выронил оружие, чувствуя, как подкашиваются ноги, голова представлялась распухающим шаром боли, а беспощадные щупальца уже начали сжимать человека из машины в своих смертельных объятиях…
В следующий миг на Ивана обрушился удар иной силы, – зрение прояснилось, он почувствовал, как ослабела хватка ксеноморфа, а силуэт человека вдруг потерял четкость: он затуманился, взвихрился, как будто между ослабевшими кольцами мышечной ткани инопланетного чудовища оказалась лишь одежда, а тело жертвы каким-то мистическим образом исчезло, но спустя пару секунд все вернулось на круги своя, теперь уже с роковой бесповоротной окончательностью. Туманный вихрь опять обрел очертания человеческой фигуры, вновь начали сжиматься мышцы, а по дороге огромными прыжками к месту трагедии приближались еще с десяток тварей. Но Таманцев уже оправился от последствий шока, ему хватило несколько секунд, чтобы сделать вдох, вернуть контроль над собственным телом, окончательно уверовать – здесь и сейчас он должен дать волю инстинктам.
Все происходило намного быстрее, чем способны передать слова: растягивалось лишь субъективное время. Иван, преодолевая боль, сопротивляясь волнам ярости, которые подавляли рассудок, крича в лицо – ты уже мертвец, – во второй раз поднял оружие, его зрение затуманилось, он видел лишь нервную систему того ксеноморфа, который держал человека в смертельных объятиях…
Выстрел прозвучал, будто раскат грома.
Древнее оружие ударило отдачей, на мягкий мох беззвучно отлетела горячая гильза, а сигнатура перед мысленным взором Таманцева вдруг начала меркнуть, она распадалась на отдельные нити, источающие волны агонии, но капитан уже понял – его собственная жизнь и смерть теперь измеряются секундами, еще с десяток тварей, увидев новый источник угрозы, ринулись на него мимо бессильно распластавшегося собрата и пытавшегося высвободиться из-под обмякших щупалец человека.
