Конвоир передал его надзирателю.
– По личному распоряжению, – тихо сообщил он вертухаю.
Но Ролан все услышал. Чье это личное распоряжение?
– Руки за спину!.. Лицом к стене!..
Надзиратель открыл дверь. Взял Ролана двумя руками за плечи и втолкнул его в камеру. Как будто он мог убежать...
Камера не маленькая. Квадратов двадцать. Но всего восемь шконок – в два яруса. Нижние койки заправлены, а верхние пустуют. За столом четыре мрачных типа. Трапезничают. Запах гречневой каши с мясной подливкой. Нехило ребята здесь живут.
– Здорово, братва! – стараясь сохранять самообладание, поздоровался Ролан.
Но никто даже головы к нему не повернул.
Ролан простоял минут десять, но так и не дождался внимания к своей персоне. Ну раз так, то можно самому занимать место. Тем более что выбор есть...
Матрац, белье, все вещи остались в камере. Сюда он пришел с пустыми руками. И дураку понятно, что неспроста он здесь оказался. И морды за столом не вызывали доверия. Нехилого десятка мужики. Злобные и угрюмые, как бирюки. Пространство вокруг них наэлектризовано темной энергией... Что-то должно было произойти. И Ролан догадывался, что именно...
Мягким пружинистым шагом он подошел к крайнему ряду шконок, ловко и быстро запрыгнул на «пальму».
– Э-э, ты че делаешь, урод? – вскочил из-за стола здоровенный как буйвол детина.
Оскал как у оборотня из фильма ужасов. Вслед за ним обнажили клыки и остальные монстры.
Но Ролан и не подумал соскакивать со шконки. Для него это высота, с которой можно держать противника под контролем.
– Спать хочу. А что, нельзя?
– В морге выспишься, – осклабился «оборотень».
– Зачем в морг? – не согласился с ним здоровяк со свиным рылом. – Запетушить его и в курятник...
– Беспредельничаете, братва! – предостерег их Ролан.
– Где ты тут братву видишь, козел?! Петух гамбургский тебе брат!.. А ну слезай!
Громила попытался ухватить Ролана за ногу. Но сначала поймал воздух – руками. И только затем ногу – мордой лица. Ролан с такой силой пнул его пяткой в нос, что верхняя шконка чуть не слетела с нижней.
Ролан бил на поражение. Вплоть до уничтожения. Поэтому первого противника вырубил начисто. Живой тот или мертвый, плевать. Главное, выжить...
Он знал, куда попал и с кем имел дело. Лохмачи это, из пресс-хаты. Попал он сюда по личному распоряжению капитана Юрзина. Не на шутку разозлился мент. И нешуточную меру наказания избрал. Под беспредельщиков несговорчивого клиента бросил.
Пресс-хата – это кошмар для любого человека, будь это вор или самый последний чушкарь. Жертву сначала избивают до полусмерти, затем опускают. Был вором – стал петухом, и наверх обратно дороги нет. Только вниз, на помойку тюремной жизни... С опущенным легко можно договориться. Пообещай ему одиночную камеру, и все, он твой на веки веков. Делай с ним, что хошь. Юрзин хотел, чтобы Ролан снова взял вину на себя, хотел поставить начатое им дело на истинный в его понимании путь... И он добьется своего, если Ролана сломают. А чтобы этого не случилось, нужно биться до последнего...
