— Именно это меня и беспокоит.
— Хм?
— Мне он тоже кажется таким.
Сэр Дэнни отвернулся, чтобы скрыть озарившую его лицо надежду.
— А я думаю, что после возни с твоей рукой Тони, возможно, чувствует за тебя некоторую ответственность. За время, что ты прожила в его комнате, он вполне мог привязаться к тебе, и почему бы привязанности не перерасти в дружбу? Он до мозга костей джентльмен. Ты не согласна?
— Не знаю, — покачала головой Роузи. — Конечно, он очень изыскан, но я чувствую, что за этим фасадом скрывается совсем другой человек. Жесткий, как пересушенное мясо, — жуешь, жуешь, а не проглотишь. И он далеко не дурак, сэр Дэнни, совсем напротив. Он… Он — словно Гамлет, знающий все о коварном заговоре убийц своего отца и до поры до времени ждущий своего часа, чтобы покарать злодея.
— А ты Офелия, — продолжал зондировать почву сэр Дэнни, — разрывающаяся между любовью к Гамлету и любовью к отцу?
— Я не люблю Тони…
«Но стоишь на краю пропасти и трясешься от страха, моя дорогая», — подумал сэр Дэнни, поглядев в затуманившиеся глаза Роузи.
— … а люблю вас. Поэтому и говорю, что, если вы осуществите свой шантаж, Тони окажется Гамлетом в еще большей степени, чем мне хотелось бы.
— Ты предрекаешь мне судьбу Полония, убитого Гамлетом?
— Я просто боюсь за вас.
Он не сомневался в искренности Роузи, но был уверен, что божественная судьба хранит сэра Дэнни Плаймптона, эсквайра.
— А потом сойдешь с ума, поскольку не сможешь примириться с тем, что любишь и своего отца, и его убийцу?
— Говорю вам, я не люблю… — Роузи перевела дыхание и заговорила более спокойным тоном: — Если мы и должны осуществить этот грязный шантаж, то почему бы разом не покончить с этим?
— Мы сделаем это очень скоро.
— Как скоро?
— Скоро. — Сэр Дэнни взял ее за руку. — Как только ты станешь способной на нечто большее, нежели просто декламировать роль Офелии.
Роузи вырвала у него свою руку:
— Не хочу я больше репетировать сегодня!
Кипя от злости, Роузи спустилась по лестнице, а из сада за ней наблюдал Тони. Она казалась абсолютно беззаботной, и Тони это не понравилось. Он хотел, чтобы она все время думала о нем, чтобы он был ее заботой.
Слуги Тони получили указание не спускать с нее глаз и докладывать о каждом ее шаге, поэтому Тони всегда знал, где она находится. Зоркие и внимательные глаза следили за Роузи со всех сторон, и в скором времени Тони научился определять ее настроение и даже угадывать, о чем она думает. Восхищаясь ее характером, уважая ее ум, страстно желая ее тело, Тони понимал, что Роузи нравилась ему все больше и больше.
