- Мы все же живем в Шотландии, а не на необитаемом острове, - сказала леди Валери. - Мы, разумеется, слышали все эти рассказы, а я еще и побольше других. Ведь мой бедный дорогой герцог де Валери был француз.
- Для вас эта революция весьма крупная неудача, - Себастьян небрежно стряхнул со своих лосин невидимую глазу пушинку. - Вы, вероятно, потеряли доход от поместий Валери?
- Я пока еще не нищая и ни в чьей жалости не нуждаюсь, - отрезала леди Валери. - У меня, слава Богу, достаточный доход с Гальдена. А разве возможное падение правительства не отзовется и на твоих делах, Себастьян?
Она сказала это, не скрывая насмешки, но Себастьян отвечал совершенно невозмутимо:
- Да, не без этого.
Леди Валери обратилась к Мэри.
- Для меня в данном случае речь идет о гораздо большем, чем правительство. Люди, близкие мне, поплатятся своей карьерой, делом всей своей жизни. Я не стыжусь своего прошлого. Оно было прекрасно. Если бы мне позволили прожить жизнь сначала, я бы повторила все, все до последнего блаженного момента. Но я всегда была осторожна. Мои наслаждения никому никогда не повредили. А теперь кто-то, какой-то грязный негодяй, не имеющий понятия о чести, угрожает уничтожить мои достижения.
- Достижения? - недоуменно повторила Мэри, это слово озадачило ее.
- Достижения, - твердо повторила леди Валери. - Скажу больше, я не собираюсь сидеть сложа руки, пока мужчины, которых я любила, и их семьи будут страдать от этого скандала.
Мэри во все глаза смотрела на женщину, спасшую жизнь ей и Хэддену. Чувствуя себя в западне, она спросила ее крестника:
- Какое все это имеет отношение ко мне?
Лорд Уитфилд небрежно откинулся в кресле.
- По моим сведениям, дневник находится в Фэрчайлд-Мэнор.
Кровь застыла у Мэри в жилах и тут же вновь зажглась вспышкой откровенной ненависти.
- Так вы обвиняете меня в том, что я украла его и отослала Фэрчайлдам?! - тон вопроса был, конечно, совершенно недопустимым.
Вместо ответа он приложил палец к губам, потому что в этот момент в комнату вошла целая процессия слуг. Джилл внесла еще один поднос с чайником, другая девушка забрала старый, а лакей принес дрова и подложил их в камин. С подобающим приличием они не смотрели в сторону господ, но Мэри знала, что они, безусловно, отметили то, как она сидит и разговаривает с леди Валери и ее гостем.
Мэри прекрасно могла себе представить, какие разговоры теперь пойдут среди прислуги. И, слава Богу, лорд Уитфилд вовремя остановил ее. Как бы они изумились, если бы она подняла голос на эту самодовольную скотину, развалившуюся в кресле. Но даже в мыслях, оставаясь примерной экономкой, она пыталась называть злобное животное по-прежнему лордом Уитфилдом.
