Сад между тем разрастался с каждым годом, а Михаил Максимович подсаживал новые растения. И, когда было засажено всё, Михаил Максимович обратил внимание на пустующую полосу, тянущуюся вдоль забора, куда не заглядывало солнце. А какое растение заставишь расти без солнца? Крапива и та к свету тянется.
Однако Михаил Максимович решил во что бы то ни стало засадить и эту тёмную полосу. Он вычитал в какой-то из книг о тенелюбивом сорте малины. Разыскал её, привёз и посадил, а до этого хорошо удобрил землю.
На следующий год малина весело зазеленела, а ещё через год принесла плоды. Михаил Максимович был очень рад, что перехитрил природу и заставил расти малину в тени. Но радость была недолгой. Густо посаженная, обильно удобренная малина дала плохой прирост. Молодых ветвей оказалось куда меньше, чем старых.
Потапов решил, что малина ещё не прижилась. Но это было не так. Не он перехитрил малину, а она его.
Спустя ещё год у малины почти не оказалось прироста. Зато по ту сторону забора, где было светло, тепло и солнечно, появилось множество малиновой поросли. Михаил Максимович не заметил этого. Ему и в голову не приходило, что корни малины тянулись в прогретую солнцем землю. И когда по эту сторону забора малины вовсе не оказалось, когда она вся перекочевала к солнышку, когда Потапов увидел за своим забором густые заросли малинника, у него похолодело сердце.
Как же это так... Малину сажал он. Сажал для себя, а она убежала от него и стала расти по ту сторону его ограды. Пусть ему не нужны были ягоды, но было неприятно видеть убежавшую малину, ставшую теперь ничьей малиной. Ничьей, потому что она росла за его забором на придорожной земле.
Потапов знал, что убег малины был замечен в дачном городке. Он знал, что люди посмеиваются, глядя на убежавшую малину. И кто-кто, а уж ребятьё больше всех рады-радёшеньки даровой малине, которая так буйно цвела по весне и так красно красовалась по осени.
Конечно, Михаил Максимович не будет собирать этой малины. Зачем она ему? Пусть рвут другие и посмеиваются над ним. Пусть. Не выламывать же её побеги. Ещё обвинят в жадности. И без того всякое разное говорят про его дачу. Но стоит ли ему об этом думать...
А думать пришлось. Пришлось потому, что никто в садовом городке — ни один мальчик, ни одна девочка — не прикоснулся к этой придорожной малине. Она хотя и была беглой, но потаповской. Она хотя и росла на общественной, неограждённой земле, но пришла на неё от корней, посаженных Потаповым.
