По знаку Толстого Марика подбежали двое официантов, подхватили подвыпившего поклонника Раймонда Паулса под руки и попытались оттащить от композитора. Но не тут-то было. Детина одним резким движением отшвырнул их так, что они оба упали, а сам буян снова полез на эстраду.
- Не хочу слушать это говно! Хочу Паулса! Я в свободной стране! Почему я должен жрать под эту нудную мутотень? - орал он с легким прибалтийским акцентом.
На этот раз Гурьбин понял, что он уже не может делать вид, что ничего не слышит: он прервал игру и застыло сидел с побледневшим лицом. На сцену с видимым трудом вполз Толстый Марик в сопровождении двух плотных парней, судя по униформе - охранников. Но не успели они подойти к хулигану, как тот, мягко отпихнув Толстого Марика, профессионально поставленным ударом врезал в челюсть одному из охранников. Взмахнув руками словно птица, тот, будто бы и не имея более ста килограммов веса, взлетел едва ли не на метр в воздух и рухнул спиной на близко стоящий к эстраде столик.
Заметив своего поверженного приятеля, второй охранник, с еще большим весом, попытался притормозить, но остановить свои килограммы не смог и неожиданно, как бы смирившись с неизбежным, с каким-то гортанным криком, напоминающим то ли боевой призыв индейцев, то ли рык раненого зверя, выпятил голову вперед и бросился на разбушевавшегося прибалта.
На какое-то мгновение не ожидавший такой прыти хулиганствующий детина замер, но успел сориентироваться: несмотря на то что был изрядно пьян, развернулся боком, уменьшая площадь поражения для противника, и тот, конечно же, промахнулся, а прибалтиец успел еще и дать ему под зад, придавая большее ускорение. Несчастный сбил по пути стул, завалил на пол молодящуюся женщину, стоявщую рядом с композитором, после чего врезался головой в разрисованный задник эстрады, который прикрывал стену ресторана. От удара в эту каменную стену бедняга аккуратно сполз вниз.
Ресторан замер. И в наступившей мертвой тишине прозвучал сочный баритон Мони Циперовича:
- Пинхус, прекрати делать грязный бардак из приличного места! Ты таки не на своем заплеванном ринге и не в каком-то вонючем шалмане своей занюханной Елгавы! Тут таки приличные люди собрались! Или ты уже таки жаждешь пообщаться с американскими копами?
Спокойный и уверенный голос Мони, вполне возможно, и простое упоминание об американских полицейских мгновенно подействовали на буяна отрезвляюще. Он как-то сник, опустил свои мощные кулаки и позволил другим подошедшим охранникам вывести себя на улицу.
