Певун, питавшийся исключительно фруктами, вывернулся из-под руки Мгала и взлетел на плечо девушки, а северянин обернулся к Бемсу, возобновляя прерванный разговор:
— Так где, ты говорил, находится пещера отшельника?
— Я ничего не говорил! Это Фип рассказывал когда-то о похожей на палец скале, близ которой живет отшельник Рашалайн. Но старому болтуну верить попусту людей смешить. — Разговор этот моряку был явно неприятен, и он не скрывал, что не одобряет желание Мгала отыскать убежище отшельника. Бемс поднял глаза на Батигар, надеясь, что хоть та образумит северянина.
— Я еще в Исфатее слышала об этом удивительном старце и как раз собиралась поискать его пещеру в лесу, расположенном за каменной грядой, ответила девушка, не глядя на Мгала.
— О, Шимберлал! Что за неугомонные люди! Послушайте меня, не будите лихо, пока спит тихо! Оставьте в покое святого человека. От этих пророков, предсказателей и юродивых одни неприятности, поверьте! Помните, Одержимый Хаф предсказал кончину Дижоля? Была от этого кому-нибудь польза? А если бы он не предсказывал, если бы не каркал…
— О том, была ли польза, можно поспорить, но уж вреда это предсказание точно никому не принесло, — примирительно заметил Мгал. Поднял оставленный Лив меч и прицепил к поясу — таскаться с алебардой по лесу, когда вокруг ни людей, ни зверей, не было никакого смысла.
Видя, что слова его не возымели действия, Бемс плюнул и, проворчав что-то о людях, которые сами себе портят жизнь, направился к морю. Мгал бросил последний взгляд на Гиля, оживленно беседующего со светловолосой девушкой д столь яростно помогающего себе жестами, что той едва удавалось уворачиваться от насаженной на копье рыбины, и вслед за Батигар принялся карабкаться на каменную гряду.
Преодолевая нагромождения валунов и заросли колючего кустарника, они добрались до подножия напоминавшей палец скалы. С одной стороны гряды открывался изумительный вид на сине-зеленую равнину моря, с другой — на широкий, поросший лесом овраг и вереницу холмов, за которыми начиналась унылая, выжженная солнцем степь. По заметным лишь опытному глазу охотника приметам северянин угадал присутствие ручья, прихотливо вьющегося по дну оврага. Некоторое время рассматривал его противоположный склон, на котором тут и там сквозь густые заросли проглядывали песчаные проплешины и покрытые мхом спины валунов, а потом промолвил:
— Место это во всех отношениях удобное. Тропинок понатоптано изрядно, и пещеру отшельника мы разыщем без особого труда. Но прежде чем заявляться к нему, хотелось бы мне узнать, чем он так знаменит? Почему о нем даже за морем легенды рассказывают?
