Юноша женился на дочери прокаженного. Статую играющей на флейте Богини торжественно отнесли в храм Миапхети, что под Дареалом, куда толпами стали стекаться паломники. По прошествии времени каменную Миапхети-флейтистку перевезли в столицу Мавуно, где специально для нее было построено святилище, в котором она стоит и поныне.
История любопытная, слов нет, но Эврих почему-то полагал, что приснившийся Нжери сон нельзя отнести к разряду пророческих, и, вступая в кабинет Газахлара, был готов к любым неожиданностям. И те не заставили себя долго ждать.
При виде арранта расхаживавший по изящно убранной комнате хозяин «Мраморного логова» кивнул ему и, подойдя к столу, на котором стояла шкатулка из черного дерева, инкрустированная серебром и слоновой костью, извлек из нее свернутый и стянутый золотистой ленточкой рулон пергамента Шагнул навстречу Эвриху и протянул ему свиток, о содержании которого догадаться было немудрено, ибо в Мавуно лишь в особых случаях пользовались дорогостоящим пергаментом, отдавая предпочтение бумаге местного изготовления. Однако писать на бумаге вольную для светлокожего чужеземца в стране, где, после восшествия на престол Кешо, к иноземцам стали относиться с подчеркнутым недружелюбием, видя в каждом из них злопыхателя и соглядатая всех трех северных континентов одновременно, было, конечно же, в высшей степени непредусмотрительно. Даже этот сделанный из прочной телячьей кожи лист, с текстом, изобиловавшим завитушками, характерными для письменности народов Мономатаны, Эврих, вероятно, скоро истреплет до дыр, показывая каждому городскому стражнику, о бдительности и придирчивости коих он успел немало наслушаться за проведенное в империи время.
— С некоторых пор на моей родине не принято употреблять слово «чудо». Оно стало почти ругательным, и все же то, что ты сделал, излечив меня от тяжкого недуга, трудно назвать как-то иначе, — торжественно произнес Газахлар, давая Эвриху возможность ознакомиться с содержанием составленного по всем правилам документа. — Благодарность и стремление облагодетельствовать кого-либо за свой счет не являются присущими Небожителям чертами. Не свойственны они и мне, и потому, выполняя свою часть сделки, я тоже совершаю чудо.
Задрапированный в ослепительно белый, украшенный черными и золотыми узорами саронг, Газахлар выглядел весьма представительно. Лишенное каких-либо признаков растительности лицо его производило несколько странное, но никак не отталкивающее впечатление. Он быстро набрал нужный при его росте вес, кожа была чистой и источала запах цветочной воды, используемой им для умывания К Газахлару вернулись сон, аппетит, и никто не дал бы ему больше пятидесяти с небольшим лет, что полностью соответствовало действительности, так что Эврих мог быть удовлетворен результатами своей работы. Удовлетворен он был и содержанием врученного ему пергамента, получить который никак не рассчитывал без дополнительных условий и оговорок.
