— Не много ли? — вырвалось у меня. — За чужую то книгу!
Однако Владимир тут же извлек полтинник и без лишних разговоров вложил его в руку торговца. После чего бережно засунул книгу во внутренний карман пиджака.
— Может, прикажете завернуть? — расплывшись в улыбке, спросил Ослябьев.
— Не стоит труда. — Владимир тоже счел необходимым улыбнуться. — Ее ведь сюда без всякой обертки принесли, верно? Вот она в этом же виде и уходит. Большое спасибо.
Оказавшись на улице, мы с Владимиром переглянулись и… неожиданно для самих себя рассмеялись.
— Ай да Ослябьев! Ай да книгопродавец! — воскликнул мой молодой друг. — Кажется, он и книжную пыль мог бы спустить с рук, если бы кто проявил к ней хоть малейший интерес!
— Истинно так, — подтвердил я. — Скажите, Володя, а зачем вам понадобилась эта книжица, да еще за столь несуразную цену?
— Так ведь брошюрка действительно интересная. — Владимир похлопал рукой по тому борту пиджака, где находился карман с книжкой. — «Жизнь в свете, дома и при дворе». Здесь наверняка множество интересных сведений.
— Воля ваша, но, по-моему, вы не текст разглядывали, а обложку. — Теперь была моя очередь остро взглянуть на Ульянова.
— А вы наблюдательны, Николай Афанасьевич, — заметил Владимир. — Не зря господин Пересветов вас в знатные следовщики записал! — Он откинул голову и громко расхохотался. А отсмеявшись, сказал: — Но, кроме того, что книга интересная, я пока ничего не могу сообщить.
— Книга, возможно, интересная, а сама история — более чем странная, — произнес я. — Кто-то подбрасывает брошюрку, старший приказчик хранит ее у себя и вдруг, при открывшейся возможности, — продает первому встречному.
— Согласен, история странная, — подтвердил молодой Ульянов. И добавил: — Видно, я этого Матвея Косьмича чем-то зацепил. Только он напрасно на меня обиделся, когда я о пропажах книг заговорил. Я ничего плохого не имел в виду. Мысль о краже и вообще о каком-нибудь сопутствующем преступлении пришла мне в голову случайно, и спросил я скорее наобум, чем с некой определенной целью. Ну да ладно. Кое-что мы все-таки узнали. Ваше мнение об Евгении Александровиче, я так полагаю, поправилось?
— Да, Володя, не скрою, — ответил я, — мне было приятно услышать хорошие слова и об Аленушке, и о моем зяте. Хотя в наших поисках мы пока не продвинулись ни на шаг.
— Чтобы продвигаться, нам необходима помощь. И не просто помощь, а хорошая рекомендация. Не забыли еще, куда мы с вами хотели направиться?
