— Ты сделай так, чтобы обессмертить мое имя, чтобы люди говорили обо мне сто, двести, тысячу лет после моей смерти!
— А у тебя запросы, ничего не скажешь! Честолюбие или просто каприз?
— Какой уж там каприз! По ночам не сплю, все время думаю о бессмертии.
— Нашел о чем думать!
— Места себе не нахожу. Неделю назад мне исполнилось пятьдесят пять. И что? Ничего!
— Хорошенькое ничего! Два миллиона на текущем счету.
— Есть мультимиллионеры, миллиардеры. А кто о них знает, кто будет помнить через сто лет? Я хочу остаться в памяти людской, как пирамида или как Паганини.
— Слушай, а может, ты играешь на чем-нибудь?
— Ненавижу музыку.
— Чудак! Мечтает о бессмертии, а музыку ненавидит! Стихи пишешь?
— Помилуй! Всю жизнь разводил свиней.
— И, надо сказать, неплохо.
— Но ни один свиноторговец, даже самый разгениальнейший, не вошел в историю.
— У тебя есть какое-нибудь хобби?
— Стыдно сказать.
— Стыдиться нечего. Шутка ли — бессмертие!
— В свободное время коллекционирую маленьких свинок.
— Поросят?
— Фарфоровых. Собираю статуэтки. В моей коллекцир почти две тысячи штук.
— С ума сойти!
— Зачем сходить с ума? Возьми и заработай миллион.
— За такую сумму я тебя обессмерчу. Это уж как пить дать. А где гарантия, что ты сдержишь слово?
— Заключим договор.
— И заверим у нотариуса?
— У кого угодно. У нотариуса, у дьявола, у директора банка.
— Распорядись, чтобы составили соответствующий документ. Завтра и подпишем.
— При одном условии.
— А именно?
— Твое предложение рассмотрит специальная комиссия. Я приглашу умных людей — профессоров, юристов, газетчиков.
— Приглашай, не возражаю.
— Если они единогласно решат, что, осуществив твое предложение, я обессмерчу свое имя, получишь миллион. Идет?
— Идет.
Я простился с Дональдом Харботтлем, которого, как и многих в округе, обогатило разведение свиней, и отправился к реке, чтобы пораскинуть мозгами. Каким образом можно обессмертить этого типа? Его свиней награждали золотыми медалями, он пользовался славой хорошего специалиста, разбирался в свиньях. Остальное его не интересовало.
Помню, когда ракета с людьми опустилась на Луну, я сказал Дональду: «Слышал, истинное чудо, человек гуляет по небу? Еще немного — высадится на Марсе». «Хо, — проворчал он, — ну и что? Астронавты бойкотируют мои консервы, говорят, свинина скверно переваривается, возникают дополнительные перегрузки… А ведь моими свиньями можно кормить новорожденных!»
Он покраснел — жилы на висках вздулись — и выбежал из кафе. Неделю я его не видел. И вдруг звонок. Приходи, говорит, у меня важное дело. Ты читаешь много, за обедом газету, за ужином книжки, а я человек простой, кончил только воскресную школу, учиться времени не было. Отец умер, свиньи дохли, надо было все бросать и приниматься за тяжелую работу, спасать дело. А теперь одна мысль не дает мне покоя. Помоги, не пожалеешь. Ну и рассказал о своей тоске по бессмертию. Миллион на улице не валяется. Как обессмертить Дональда Харботтля?
