«Несмотря ни на что, Андрей Белый пережил Маяковского, Мандельштама… — (далее еще тридцать имен чудаков на „М“) — …и умер совершенно здоровым от солнечного удара в Коктебеле».
Я призадумался. Может, смыться, пока не поздно? Коварная Теплова явно хочет моей смерти. Сама не приехала, а вокруг меня уже сжимается кольцо врагов. Может, лучше я расклею ласты и скроюсь в море от солнечного удара?
Но было поздно. За день до выступления я встретил на пляже другую девушку по имени Катя. Я тогда еще не знал, что она станет моей второй женой. И в качестве повода для знакомства пригласил ее на выступление.
Среди выступающих я был последним. Начала вечер пожилая тетка, которая сразу сообщила, что сегодня — день смерти Цветаевой. Все эти покойники как будто сговорились. Тетка стала читать цветаевское. И, конечно, про погосты. А потом еще полчасика своего, из той же оперы. Типа, все умерли, осталась одна Таня, да и у той мячик спиздили.
Вслед за цветаевской фанаткой вышла «молодая поэтесса из Москвы». Но телесная молодость была лишь маскировкой. От первого же эпиграфа — здоровенного куска из Откровения Иоанна — я начал сползать под стол. Кольцо врагов плющило меня не на шутку.
Но я не был Белым. Я дотерпел. Оказавшись у микрофона, я сделал тактичное вступление. Напомнил присутствующим, какой год на дворе и какое время года. И какое рядом море, и солнце, и много здоровых и молодых. Так что если кому надо на погост, я готов уступить место. Но сам я буду читать другие стихи. Извините, товарищи надгробия.
она не способна даже пожарить яйца
она отказывается делать минет
она так пошло и с кем попало смеется
она так часто и так неумело врет
она помешана на собственных шмотках
ее не прет ни от джаза, ни от цветов
она не читала Милна
она идиотка
мама, может, это и вправду любовь?
Катя потом рассказывала, как на слове «минет» старичок за соседним столиком нервно подпрыгнул и побежал куда-то — якобы за чаем. Многих еще эстетов мутило в тот вечер. Но я ничего не видел. Потому что смотрел только на одну слушательницу, от которой моя крыша уже накренилась в известном направлении. Тот, кто бывал в Лисьей бухте, знает: это не худшее место, чтобы сойти с ума.
Глава 4. Девочка с драйвером
с расческой у окна
звезды в твоих волосах
шпильки во рту
Поэзия официанта
Известие о том, что после возвращения из Штатов я работаю официантом в «Патио-Пицце», шокировало многих моих знакомых. Это третий вид культурного шока — когда уже не они тебя, а ты их.
