Зато теперь... Теперь он чувствовал лишь неудержимый всплеск хищной радости воина, который воздел свой амфижезл и приблизился к маленькому человеку в белой одежде, дрожащему в углу на стыке двух разрушенных стен; и только когда высокая тень воина выступила из пелены дождя прямо перед его лицом, Джейсен осознал, что маленький человек в белом, приговоренный к смерти - это он сам. Где-то в вышине сверкнула молния; Джейсен увернулся, и амфижезл, лишь слегка задев его ребра, глубоко засел в дюракритовой стене за его спиной. В воющей темноте, последовавшей за вспышкой, он стряхнул с плеч ранец и ухватился за лямку; пока воин пытался вытащить амфижезл из стены, Джейсен обеими руками швырнул ранец с пятидесятью килограммами еды и вещей тому в лицо.
Воин отшатнулся, и Джейсен снова прыгнул в его сторону, тяжело приземляясь и подсекая колени воина. Джейсен еще раз поднял ранец, чтобы сбить воина с ног, но тот взмахнул клинком и рассек сумку, раскидав при этом в разные стороны протеиновые брикеты и банки с синтемолоком, аккуратно разрезав электробинокль ровно напополам. Лезвие застряло в электронных внутренностях консоли, вспыхнувших бело-голубыми искрами, которые осветили стену дождя и спалили амфижезл дотла - до самых ладоней воина. Тот гортанно выкрикнул проклятие, непроизвольно дернув руками. Дымящийся скрюченный амфижезл упал к их ногам.
Джейсен скривился от боли, охватившей его собственные руки, поднимающейся все выше к плечам... но это была не его боль. Это болели ожоги воина.
Когда воин наскочил на него снова, Джейсен пресек эту атаку без усилий, уклонившись от удара ботинком всего лишь на сантиметр. Воин поскользнулся, выпрямился и направил в висок Джейсена сокрушительный удар. Джейсен лишь слегка повернул голову, и рука воина всего-навсего задела его волосы.
- Если ты не прекратишь, - сказал он, - Я буду вынужден причинить нам боль.
Воин зарычал и бросился на него со сцепленными в замок кулаками. От первого удара Джейсен уклонился, второй отразил открытой ладонью, шагнув при этом вперед и взмахнув согнутой рукой, так что костяшки пальцев воина врезались прямо в его выставленный вперед локоть. Воин взвыл из-за сломанных суставов, и пламя чужой боли обожгло руку Джейсена: раздробленные кости в разрядах электрического пламени, тянущего на третью степень.
- Я могу продолжать так весь день.
Он и правда мог: воин был все равно что часть тела Джейсена. Он так же был способен отразить любое нападение, как сцепить руки в полной темноте. Он чувствовал всю ту боль, которую сам же и причинял, но что с того? Это была всего лишь боль. А в остальном... Он поддался искушению, легкими и непринужденными движениями отражая любой выпад, словно это были простые, очевидные и предсказуемые приемы, виденные им тысячи раз: это было все равно что тренироваться в паре с Джейной, с которой он, благодаря Силе и родственной связи, становился практически одним целым.
